Как России победить Америку? - [87]

Если же пулемет по тактическим соображениям передвигать нежелательно, то пулеметчику нужно несколько отойти от пулемета в сторону, противоположную направлению стрельбы, приподняться до тех пор, пока он не увидит цель за закрытием, встать на линии «пулемет — цель» (можно поставить веху в месте своего стояния) и указать наблюдателю, находящемуся рядом с гребнем закрытия, где ему установить веху. Причем точка стояния пулеметчика, сам пулемет, веха у гребня закрытия и цель должны находиться на одной линии. После чего пулеметчик ложится за пулемет и ведет огонь в направлении установленной наводчиком у гребня закрытия вехи. Подчеркнем, что в момент наводки и наблюдатель и пулеметчик оба видят цель. Пулеметчик не видит цель лишь во время ведения огня.

В принципе, в напряженные моменты боя, наводку по направлению может осуществлять солдат, находящийся несколько позади пулемета, который (солдат) приподнимается, чтобы через гребень закрытия видеть цель и результаты стрельбы. Этот солдат указывает пулеметчику насколько по или против часовой стрелки ему нужно довернуть пулемет, чтобы навести его по направлению на цель. Правда такой способ увеличивает опасность стрельбы таким способом, поскольку противнику часть головы такого солдата видна из-за закрытия.

Несколько слов о наводке по дальности. Следует понимать, что на дальностях в 500—1000 метров увидеть места падения пуль очень сложно. Исключение составляют случаи, когда имеются пристрелочно-зажигательные пули, которые дают яркую вспышку при ударе о поверхность, но при этом не оставляют заметный противнику след, как трассирующие пули, В общем же случае наблюдение возможно, только если пули поднимают пыль (брызги) при ударе о поверхность. Примерами может быть обстрел полотна грунтовой дороги, сухой пашни, неглубокого снега, кирпичной стенки и т. п. Косвенно информацию о месте падения пуль можно получить по реакции противника на обстрел. Но в наиболее распространенных случаях — при стрельбе по заросшему травой полю или по достаточно глубокому снегу увидеть места падения пуль крайне сложно. Трассирующими пулями, если противник ведет наблюдение, пользоваться нельзя, так как они выдадут примерное местонахождение пулемета. Учитывая, что при стрельбе на дальности 500 — 1000 метров можно использовать всего шесть положений прицела (5,6,7,8,9,10), и сказанное выше о поражаемой зоне при таких дальностях, стрельбу можно рекомендовать вести «прочесыванием». Сначала определяется ближе ли цель к 500 метрам или к 1000. В первом случае используют прицел 7, во втором 8,9,10 (на каждой установке прицела производят длинную очередь, а потом меняют установку).

Рекомендуется даже при подготовки стрельбы с закрытых позиций, тем не менее, оборудовать окоп с бруствером, чтобы быть защищенным от огня противника, ведущегося по гребню закрытия[456].

Для облечения корректировки огня наводчиком, следует установить ряд простых сигналов руками, обозначающие цифры, а также основные указания наблюдателя пулеметчику: «прицел столько-то», «увеличить/уменьшить прицел», «правее», «левее», «огонь», «прекратить огонь», «внимание», «не вижу» и т. п.

В завершение подчеркнем, что рассмотренный способ стрельбы далеко не всегда удобен, но в определенной обстановке может быть единственно возможным. Поэтому знать его не помешает, а овладение им особых трудностей не составляет и много учебного времени не займет.

Часть VII. Психологические заметки

Психология и ведение войны в условиях превосходства противника в воздухе

Работая над темой ведения боевых действий в столь неблагоприятных условиях, постоянно наталкиваешься на удивительное нежелание увидеть реальное соотношение средств ведения войны у «стеснённой» стороны. Пока она не начнёт на себе ощущать в ходе боевых действий последствия превосходства противника, ей почему-то кажется, что это превосходство обязательно и гарантированно будет компенсировано недостатками военнослужащих «превосходящей» стороны. Как то очень хочется верить, что солдаты противника не могут воевать без регулярных поставок мороженного и обилия туалетной бумаги. А раз так — никакое превосходство ему не поможет. И это притом, что противник никому не обещал отсутствие мороженого и туалетной бумаги в его боевых подразделениях, раз к тому будет необходимость.

Этот странный психологический феномен вывел меня на книгу Нормана Диксона «О психологии военной некомпетентности» (Norman Dixon, On the psychology of military incompetence). Этот английский автор со специфическим английским юмором освещает важный раздел военной психологии — психологию военных ошибок. Причём богато иллюстрирует примерами из английской военной истории. Его книга охватывает более широкий вопрос, чем настоящий сборник. Но я все же решил вставить некое вольное изложение его основных мыслей. Написанное ниже не является сокращением книги английского автора, но попыткой донести её основную идею.

В упрощенном виде его концепция такова «основная системная проблема армии — это «неэффективные» традиции взаимоотношений в воинских коллективах».

Ошибки, допущенные в ходе боевых действий, рано или поздно исправляются и, как правило, затем списываются на плохих генералов или неправильные приказы. Каждый раз они связываются с конкретными лицами. При этом, попыток найти системные пороки даже не предпринимаются. Однако, чрезмерная цена боевого опыта и, главное, повторение одних и тех же проблем из конфликта в конфликт, не позволяет так просто отмахнуться от проблемы.