«Как редко теперь пишу по-русски...» - [18]
Очень меня удивили и озадачили Ваши слова: "очень рад был узнать про Ридерс Дайджест"! Эти слова как будто относились ко мне, но я никаких дел с Ридерс Дайджест не имел. Пожалуйста, не мучьте меня и поскорее сообщите, в чем дело. Не имею об этом ни малейшего понятия. Вы, наверное, ошиблись.
Здоровье у нас у обоих сносное, но не болыие: скрипим. Оба шлем Вам и Вере Евсеевне самый сердечный привет и лучшие пожелания, включая в них и запоздалые новогодние. Пожалуйста, не забывайте.
Мой "Бред" на свой риск, т. е. не имея издателя, переводит на английский некий Carmichael - говорят, хороший переводчик.
Письмо Набокова от 30 апреля 1956 г. напечатано на латинской машинке, и мы приводим в авторской транскрипции часть фразы: "Prostite, chto tol'ko teper' Vam pishu - i prostite osobo, chto pishu takim neudobochitaemim sposobom".
В продолжении письма читаем:
"За три месяца, проведенных в Кембридже, я только и делал, что, работая в библиотеке и на дому, делал выписки, записывал и - писал. Не оставалось ни времени, ни сил на корреспонденцию, да и сейчас рука так устала, что приходится это письмо диктовать, а русской машинки нет с собой.
Простите еще, что я, кажется, ошибся насчет "Дайджеста": мне кто-то говорил, что там печатается Ваша вещь, и я поверил и обрадовался. Напутал, видимо, не я, а мой дурак-собеседник.
Чеховы закрываются. Надежды, что их продлят, не осталось, и, кажется, нет уж и надежды, что найдутся другие меценаты. Это очень грустно.
Надеюсь, что вы получили мою книжечку рассказов, которую я Вам послал отсюда.
Моя Евгение-Онегинская книга почти кончена. Остается только кое-что проверить и тому подобные пустяки. Послезавтра мы с женой уезжаем в Юту, сняли там домик. А сын собирается петь в летней опере и ждать призыва в армию.
Ужасно хотелось бы, чтобы Вы прочли мою "Лолиту" - нежную и яркую книгу, которая вышла по-английски в Париже, выйдет по-французски у Галлимара, но на которую здешние издатели только облизываются, а издать не смеют" (...)
Из письма Алданова от 15 мая 1956 г.:
"Сердечно Вас благодарю за письмо и за присылку книги рассказов. Прочел ее с наслаждением, почти все давно читал и, разумеется, все, что читал, помнил хорошо. Бесполезно говорить Вам мое мнение: Вы давно его знаете превосходно - это шедевр. Теперь читает Татьяна Марковна и тоже с восторгом.
Не знал, отвечать ли теперь на Ваше письмо. Вы сообщили, что через два дня уезжаете и что сняли домик. Если так, то как будто надолго, на лето? С другой же стороны, разве теперь университетские каникулы? Думаю, что университет Вам писем не пересылает? Возможно поэтому, что Вы настоящее письмо получите очень, очень нескоро.
Я слышал о "Лолите" от англичан, да и Вы мне писали, что выпускаете эту книгу по-английски в Париже. Я спросил в здешнем книжном магазине - ее тут нет. Куплю, когда приеду в Париж. Очень хочу прочесть. Знаю только два прецедента: Джойс и Франк Харрис (который, кстати, печатал свои книги по-английски даже не в Париже, а в Ницце, где жил и умер). Худу вспоминать Ваше чтение у Фондаминского в 1939 году.
Вы мне говорили, что Ваш сын хочет стать певцом. Так он уже дебютирует в опере? Желаем ему большого успеха. Знаю, что Вы музыки не любите. Верно, сын пошел в Веру Евсеевну?
У нас ничего нового: ни делами, ни здоровьем, ни успехами похвастать не можем. После кончины Вредена я остался сразу без издателей, переводчика (хорошего) и агентов: прежде все делал он.
Рад, что скоро выйдет "Онегин", но не совсем понимаю, что это такое? Перевод?"
Характерно для Алданова, что он, проявляя большой интерес к текущим делам Набокова, даже не упоминает о своей главной тогдашней работе - о романе "Самоубийство".
И снова на латинской машинке, на которой русские фразы выглядят неудобочитаемо, 7 сентября 1956 г. Набоков пишет последнее свое письмо Алданову. И снова для удобства читателей мы публикуем его в русском шрифте.
Дорогой Марк Александрович,
простите, что опять пишу Вам этим громоздким способом: целые дни сочиняю, рука устает, стараюсь все, что можно, диктовать.
Простите также, что отвечаю с таким опозданием на Ваше дружеское письмо, - все из-за того же перенасыщения работой, писательской и энтомологической летом, а зимой еще с прибавлением академической.
Очень был тронут Вашими милыми словами о "Весне в Фиальте".
В прошлом феврале я взял полагавшийся мне отпуск. Полгода работал в Виденер, в Кембридже, потом мы с женой поехали в южную Юту на два месяца, а сын поступил в летний оперный театр на Мейнском курорте. В Юте (райские края!) кончил начатый сыном перевод лермонтовского "Героя". А вернувшись в Итаку, в августе, я, также при участии сына, этот перевод окончательно отделал. Он должен скоро выйти у Даблдея.
Теперь сын возвращается в Кембридж продолжать учиться петь и ждать призыва в армию, а я вернусь к Пушкину, с которым надеюсь покончить к Рождеству.
Не собираетесь ли Вы на зиму в Штаты? Не увидимся ли в Нью-Йорке? Нашли ли Вы за это время агента? Я про агентов ничего не знаю, но если Вы остаетесь в Европе, то Вам, может быть, следовало бы таковым обзавестись. Если хотите, я узнаю у моего издателя, какое агентство сейчас на хорошем счету.
В 1955 году увидела свет «Лолита» — третий американский роман Владимира Набокова, создателя «Защиты ужина», «Отчаяния», «Приглашения на казнь» и «Дара». Вызвав скандал по обе стороны океана, эта книга вознесла автора на вершину литературного Олимпа и стала одним из самых известных и, без сомнения, самых великих произведений XX века. Сегодня, когда полемические страсти вокруг «Лолиты» уже давно улеглись, южно уверенно сказать, что это — книга о великой любви, преодолевшей болезнь, смерть и время, любви, разомкнутой в бесконечность, «любви с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда».В настоящем издании восстановлен фрагмент дневника Гумберта из третьей главы второй части романа, отсутствовавший во всех предыдущих русскоязычных изданиях «Лолиты».«Лолита» — моя особая любимица.
Гениальный шахматист Лужин живет в чудесном мире древней божественной игры, ее гармония и строгая логика пленили его. Жизнь удивительным образом останавливается на незаконченной партии, и Лужин предпочитает выпасть из игры в вечность…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Дар» (1938) – последний русский роман Владимира Набокова, который может быть по праву назван вершиной русскоязычного периода его творчества и одним из шедевров русской литературы ХХ века. Повествуя о творческом становлении молодого писателя-эмигранта Федора Годунова-Чердынцева, эта глубоко автобиографичная книга касается важнейших набоковских тем: судеб русской словесности, загадки истинного дара, идеи личного бессмертия, достижимого посредством воспоминаний, любви и искусства. В настоящем издании текст романа публикуется вместе с авторским предисловием к его позднейшему английскому переводу.
Роман, задуманный Набоковым еще до переезда в США (отрывки «Ultima Thule» и «Solus Rex» были написаны на русском языке в 1939 г.), строится как 999-строчная поэма с изобилующим литературными аллюзиями комментарием. Данная структура была подсказана Набокову работой над четырехтомным комментарием к переводу «Евгения Онегина» (возможный прототип — «Дунсиада» Александра Поупа).Согласно книге, комментрируемая поэма принадлежит известному американскому поэту, а комментарий самовольно добавлен его коллегой по университету.
Свою жизнь Владимир Набоков расскажет трижды: по-английски, по-русски и снова по-английски.Впервые англоязычные набоковские воспоминания «Conclusive Evidence» («Убедительное доказательство») вышли в 1951 г. в США. Через три года появился вольный авторский перевод на русский – «Другие берега». Непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала XX века, мемуары и при этом мифологизация биографии… С появлением «Других берегов» Набоков решил переработать и первоначальный, английский, вариант.
Самый популярный писатель шестидесятых и опальный – семидесятых, эмигрант, возвращенец, автор романов, удостоенных престижных литературных премий в девяностые, прозаик, который постоянно искал новые формы, друг своих друзей и любящий сын… Василий Аксенов писал письма друзьям и родным с тем же литературным блеском и абсолютной внутренней свободой, как и свою прозу. Извлеченная из американского архива и хранящаяся теперь в «Доме русского зарубежья» переписка охватывает период с конца сороковых до начала девяностых годов.
“Да, но и другие сидят и работают, и ими создается индустрия высокой марки, и опять обидно, что на лучших океанских пароходах, аэро и проч. будут и есть опять эти фокстроты, и пудры, и бесконечные биде.Культ женщины как вещи. Культ женщины как червивого сыра и устриц, – он доходит до того, что в моде сейчас некрасивые женщины, женщины под тухлый сыр, с худыми и длинными бедрами, безгрудые и беззубые, и с безобразно длинными руками, покрытые красными пятнами, женщины под Пикассо, женщины под негров, женщины под больничных, женщины под отбросы города”.
Межвоенный период творчества Льва Гомолицкого (1903–1988), в последние десятилетия жизни приобретшего известность в качестве польского писателя и литературоведа-русиста, оставался практически неизвестным. Данное издание, опирающееся на архивные материалы, обнаруженные в Польше, Чехии, России, США и Израиле, раскрывает прежде остававшуюся в тени грань облика писателя – большой свод его сочинений, созданных в 1920–30-е годы на Волыни и в Варшаве, когда он был русским поэтом и становился центральной фигурой эмигрантской литературной жизни.
Настоящая публикация — корпус из 22 писем, где 21 принадлежит перу Георгия Владимировича Иванова и одно И.В. Одоевцевой, адресованы эмигранту «второй волны» Владимиру Федоровичу Маркову. Письма дополняют уже известные эпистолярные подборки относительно быта и творчества русских литераторов заграницей.Также в письмах последних лет жизни «первого поэта русской эмиграции» его молодому «заокеанскому» респонденту присутствуют малоизвестные факты биографии Георгия Иванова, как дореволюционного, так и эмигрантского периода его жизни и творчества.
Полное собрание писем Антона Павловича Чехова в двенадцати томах - первое научное издание литературного наследия великого русского писателя. Оно ставит перед собой задачу дать с исчерпывающей полнотой все, созданное Чеховым. При этом основные тексты произведений сопровождаются публикацией ранних редакций и вариантов. Серия сочинений представлена в восемнадцати томах. Письма Чехова представляют собой одно из самых значительных эпистолярных собраний в литературном наследии русских классиков. Всего сохранилось около 4400 писем, написанных в течение 29 лет - с 1875 по 1904 год.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир и Вера Набоковы прожили вместе более пятидесяти лет – для литературного мира это удивительный пример счастливого брака. Они редко расставались надолго, и все же в семейном архиве сохранилось более трехсот писем Владимира Набокова к жене, с 1923 по 1975 год. Один из лучших прозаиков ХХ века, блистательный, ироничный Набоков предстает в этой книге как нежный и любящий муж. «…Мы с тобой совсем особенные; таких чудес, какие знаем мы, никто не знает, и никто так не любит, как мы», – написал Набоков в 1924 году.