Как растлить совершеннолетнего, Или Научи его плохому! - [31]

— Заходи, Марьюшка, я вон пирожков нажарила, — добродушно пригласила меня к столу хозяйка.

Я присела, тут же получила полную чашку душистого чайку и поинтересовалась:

— А вы чего это так рано? Я думала, еще никого и нет.

— Так а в лес за Колосовку ходили по травы, — охотно поведала Ирина, — кивнув на корзины в углу. — Тебя ждали, да ты так и не пришла! А ведь договаривались!

И верно — ведь в прошлые выходные был разговор сегодня сходить в лес, лекарственных травок добыть! Ох, как плохо-то, что я забыла! Трав все равно надо набрать, и срочно, лето уж кончается…

— Ну вот, — расстроено произнесла я. — Теперь придется мне одной идти за травами. Ну как я могла забыть!

— Да не переживай! — пожевала губами Пелагея, самая старая из нас. — Лора тоже с нами не ходила, вот вместе с ней и сходите.

— Спасибо, — скептически хмыкнула я. — Я уж тогда как-нибудь одна!

Входная дверь хлопнула, и мы из кухни увидели две черные фигуры в прихожей.

— Кто это? — прошепелявила Пелагеюшка.

— Свят — свят, она чего, рехнулась, попа сюда притащить, — в изумлении пробормотала я.

Дело в том, что хоть наша волшба и творится именем Христа, а печать ставится именем Пресвятой Троицы, ортодоксальная церковь твердо считает нас бесовками и грешницами.

— Приветствую вас, сестры, — проскрипела с порога Лора.

— Приветствуем, — недоуменно отозвались ведьмы, во все глаза глядя на батюшку.

Лора с попом как ни в чем ни бывало прошли на кухню, сели и Святоша удовлетворенно объявила:

— Вот, привела я батюшку Филарета, что б посмотрел он, чем вы тут занимаетесь.

Ведьмы в ошеломленном молчании смотрели на нее.

— Лор, прости, ты сегодня пила? — скучным голосом осведомилась я.

— Чего??? — воззрилась она на меня.

— Ну тогда объясни, с каких это пор церковь нас инспектирует?

И мы с ведьмами выжидающе на нее уставились.

— Все мы под Богом ходим, да только вы в грехах погрязли, про Бога забыли, молитв не творите, и черти у вас на подхвате! Вот ужо я диакона Филарета привела, пусть он вас усовестит. Он — человек святой…

— Ага, а мы тут все — грешницы, — понятливо покивала я головой. — Так чего ж ты сама-то, святая женщина, к нам ходишь?

— На путь истинный вас наставить пытаюсь! — благочестиво отозвалась она.

— Лора, ты чепуху мелешь, уж прости меня, — возмутилась Ольга из Южного микрорайона. — Во-первых — Марья права, и церкви мы не подчиняемся, во — вторых, ты чего, скандала хочешь, что его привела?

— Готов принять мученичество за веру, — немедленно возвестил поп.

— Чего — чего, милок, ты глаголешь? — подслеповато прищурилась на него Пелагея.

— Говорит, что думает, что мы его бить будем, — хмыкнула Прасковья.

— От вас, грешниц, всего ожидать можно, — обвиняюще сказала Лора.

— Что-то я себя грешницей не сильно ощущаю, — развела я руками.

— Совсем ты, Лора, рехнулась, — высказалась Галина, до сего молчавшая.

— Вот вы как? — уперла Лора рук в боки. — Значит, все на одну, да?

— Вот, я посылаю вас как овец среди волков, — нараспев протянул батюшка.

— Волки — это мы, — скорбно заметила я и мы все уставились на мрачных овечек.

— Господь сказал: «Ворожею в живых не оставляй!», — снова пророкотал поп.

На кухне повисло недоброе молчание. Батюшка поерзал на своем стуле под нашими взглядами, видать, понял, что не то ляпнул, но извиняться посчитал недостойным.

— Чего — чего вы сказали? — наконец ласково осведомилась я.

— Да ладно вам языками молоть, — оборвала меня Лора, — давай, проводи свой семинар, а мы с батюшкой послушаем, потом доложим куда надо.

— Лора, ты бы шла домой, голуба, — снова подала голос Пелагея.

— И дружка своего прихвати, — кивнула Ирина.

— Вы чего, меня выгоняете? — не поверила Святоша.

— Типа того, — подтвердила я. — Мы ж грешницы, а чего вам, святым людям тут делать?

— Никуда я не пойду! — сурово заявила Лора. — Что, драться будете? Взашей вытолкаете, да???

И они с батюшкой синхронно вздернули подбородки, выражая полную готовность пострадать за веру.

Мы переглянулись, и Прасковья пожала плечами:

— Сидите, коль сестры не против. Только уж не серчайте, коль потом вас за поганый язык сестры проклянут.

— Мы ж грешницы, нам это ничего не стоит, — ласково прошамкала Пелагея, хитро глядя на овечек из-под тяжелых век.

— Да я… — начала Лора.

— Пройдемте в зал, — намеренно перебила ее Прасковья и ведьмы дружно, с шумом поднялись.

Вообще, мы не злые. Большинство ведьм — простые бабы, толстые и добродушные, уже в летах, но вот сегодня Лора основательно всех взбесила. Ну надо же додуматься — батюшку привести к нам на семинар, чтобы он нас проинспектировал, все ли верно и по слову Божьему мы делаем? С каких пор мы церкви отчитываться стали, а?

Ведьмы расселись, я раздала листы по кругу, намеренно обойдя Лору (не к лицу ей бесовскую оборотническую магию знать!) и принялась вещать, одним глазом заглядывая в текст. Хорошо еще, что у меня память хорошая, и я смогла запомнить с одного раза основные моменты, а то бы пришлось бекать — мекать. Батюшка все это время возмущенно бормотал в углу и хватался попеременно за голову и нагрудное распятие. Ведьмы на него профилактически недобро посматривали и он ненадолго притихал, истово крестясь.