Как работает мозг - [88]

Некоторые люди, близкие к аутизму, добиваются огромных успехов, и их странности могут проявляться только в предпочтении одиночества, слабой способности к сопереживанию и целеустремленному преследованию собственных интересов¹³. Считается, что к этой категории относятся многие успешные ученые.

Хотя большинству людей, страдающих легкими формами аутизма, проще проводить время в одиночестве, чем в компании, им нередко свойственно сильное стремление следовать принятым правилам, и некоторые из них вступают в брак. Близость между людьми, живущими вместе, во многом определяется умением каждого понимать, что думает и чувствует второй, поэтому супруги людей, страдающих синдромом Аспергера, нередко ощущают, что с их отношениями что-то принципиально не в порядке, хотя они могут не осознавать, что именно не так. Психиатр Джон Рейти в своей книге “Теневые синдромы”¹⁴ цитирует женщину по имени Сьюзан, чей муж демонстрирует характерные проявления аутичности: “Труднее всего с неадекватными реакциями на какие-нибудь неприятные новости или события. Вчера я узнала, что меня не взяли на работу, которую я надеялась получить, и я очень расстроилась и расплакалась. А Дэн сказал мне мальчишеским голоском: ^сНу, повезет в следующий раз’ и сразу перешел к другой теме. Однажды, когда со мной произошла ужасная неприятность, Дэн просто сказал: ‘Угу. Пошли поплаваем?’ Я понимаю, что он ничего не может с собой поделать, но иногда мне с ним бывает очень одиноко”.

Музыка

Музыку принято считать одним из самых возвышенных явлений. Похоже, что это одна из немногих вещей, которые дают нам чистое наслаждение. Она подобна гедонистической глазури, подслащающей пирог наших жизненных потребностей. Но в последнее время появляется все больше данных, указывающих на то, что способность создавать и воспринимать музыку заложена в наш мозг от рождения и определяется генами, подобно способности к овладению языком. Дети уже в пятимесячном возрасте могут улавливать малейшие изменения высоты звуков, а к восьми месяцам — запоминать мелодии достаточно хорошо для того, чтобы демонстрировать удивление, если в знакомом мотиве меняется хоть нота¹⁵.

За восприятие слов и музыки отвечают разные области мозга Слева видна слуховая кора левого полушария, активированная слышимой речью, справа — слуховая кора правого полушария, возбуждающаяся при звуках музыки. Речевой центр левого полушария разделен на несколько областей, каждая из которых выполняет специфические функции.

Механизм, позволивший этим, казалось бы, бесполезным функциям развиться в ходе эволюции, пока неизвестен. Судя по всему, когда-то музыкальные способности должны были давать нашим предкам какую-то выгоду, помогая выживанию. Согласно особенно правдоподобному предположению, эта выгода могла быть связана с примитивными формами системы коммуникации. Данное предположение подтверждается тем, что врожденные музыкальные способности, судя по всему, имеются даже v таких малоинтеллектуальных существ, как куры.

Некоторое время назад психолог Яак Панксепп из Огайо провел следующий эксперимент. Он проигрывал отрывки разных музыкальных произведений стае кур и отмечал их реакцию. Из всех представленных опусов наибольшее впечатление на кур произвел альбом “Пинк Флойд” The Final Cut. Слушая его, они распушали перья, медленно покачивали головами из стороны в сторону и вообще очень напоминали престарелых хиппи, отмечавших недавно сорокалетие рок-фестиваля в Вудстоке¹⁶. Панксепп пришел к выводу, что распушенные перья — это птичий аналог “мурашек”, вызываемых у людей некоторыми музыкальными эффектами. Почти всем знакомо это ощущение — сладчайший экстатический зуд, сочетающий в себе напряжение и облегчение.

Когда мы видим некое слово, оно может восприниматься как собственно слово (то есть компонент языка) или вызывать у нас в сознании концепты, которые оно представляет. В зависимости от этого в восприятии слова оказываются задействованы разные части мозга. Результаты сканирования мозга показывают, как активируются речевые зоны, когда человеку показывают слово и просят сказать, сколько в нем слогов (вверху), и как то же слово вызывает активность в совершенно других областях (в том числе связанных с извлечением сведений из памяти), когда человека просят подумать о том, что это слово означает (внизу).

Фрагменты музыкальных произведений, особенно часто вызывающие “мурашки”, связаны с неожиданными изменениями гармонии или с последовательностями, приводящими к ожиданию определенного разрешения, которое затем задерживается или так и не наступает. Эмоции, вызываемые такими последовательностями, включают расслабление, возбуждение, напряжение, облегчение, снова расслабление.

Музыка не только вызывает у нас кратковременную дрожь, но и может заставлять нас пускаться в пляс или, напротив, погружать в сон. От подбора музыки может зависеть даже выбор вина, которое мы покупаем в супермаркете¹⁷.

Нашему мозгу приходится немало трудиться над конструированием музыки из простых ударов звуковых волн в барабанные перепонки, а также с теми эмоциональными реакциями, которые они вызывают. Каждый компонент поступающей информации — высота звука, мелодия, ритм, пространственное положение и громкость — обрабатывается отдельно, а затем все компоненты вновь соединяются. Нарушения работы этого конвейера могут приводить к развитию музыкальных аналогов агнозии. Человек, страдающий этим расстройством, отчетливо слышит мелодию, но не может сказать, что это — “Джингл беллз” или увертюра “1812 год”. Он не способен также отличать одну мелодию от другой и замечать неправильные ноты. И все же такие люди почти всегда