Как работает мозг - [80]
Наши мысли меняют наши мысли. У нас есть возможность менять структуру и характер активности своего мозга — стоит только захотеть. И это поистине величайшее достижение нашего вида.
Образы живых существ, предметов, событий, слов и предложений не хранятся у нас в мозге в виде факсимильных изображений. Если бы мозг был устроен как библиотека, нам давно перестало бы хватать полок, как это нередко бывает с библиотеками. Более того, хранение факсимильных изображений создавало бы серьезные проблемы с извлечением их из памяти. Всякий раз, когда мы вспоминаем тот или иной объект, лицо или сцену, наше сознание получает не точную репродукцию оригинала, а скорее его интерпретацию — заново реконструированную версию, которая с возрастом и опытом постепенно эволюционирует.
И все же все мы знаем, что можем вызывать из памяти приблизительные зрительные, звуковые или иные образы того, с чем некогда встречались. По-видимому, эти мысленные образы представляют собой мимолетные конструкции, остающиеся в сознании ненадолго. Хотя они и могут казаться нам точными копиями, на самом деле они неточны или неполны. Я подозреваю, что подробные мысленные образы возникают из кратковременной синхронной активации определенного характера нервной активности в основном тех же ранних отделов обработки сенсорной информации в коре больших полушарий, где активность соответствующего характера возникала в свое время при первоначальном восприятии припоминаемого образа.
Но как мы формируем эти пространственно упорядоченные отображения, необходимые для воспроизведения образов в памяти? Полагаю, эти недолговечные отображения конструируются под управлением нейронной активности иных отделов мозга, которые в прямом смысле командуют другими формами нейронной активности.
Эти отображения существуют в виде потенциальных форм нейронной активности в небольших ансамблях нейронов, которые я называю зонами конвергенции, определяемых нейронной активностью, имеющей в пределах такого ансамбля вполне четкие диспозиции. Диспозиционные отображения, связанные с припоминаемыми образами, были получены путем обучения, поэтому можно сказать, что это и есть воспоминание. Зоны конвергенции, активация диспозиционных отображений которых может приводить к возбуждению ранних отделов сенсорной коры головного мозга, вызывая у нас в сознании хранившиеся в памяти образы, распределены во всех ассоциативных зонах высшего порядка (в затылочных, височных, теменных и лобных долях больших полушарий), а также в базальных ганглиях и в структурах лимбической системы.
Такие диспозиционные отображения хранят в своем узком кругу синапсов не образ как таковой, а средства, позволяющие этот образ реконструировать. Если у вас в мозге есть диспозиционное отображение лица вашей тетушки Мэгги, то в этом отображении записан не ее портрет, а определенный план возбуждения нейронов, позволяющий запускать в ранних отделах зрительной коры создание приблизительной временной реконструкции лица тетушки Мэгги. Диспозиционные отображения, которые должны возбудиться более или менее одновременно для появления лица тетушки Мэгги перед мысленным взором, располагаются в нескольких ассоциативных зонах — как зрительных, так и более высокого порядка. Аналогичная схема работает и в слуховой системе.
Для данной реконструкции требуется не единственная скрытая формула. Тетушка Мэгги не сидит в каком-либо одном участке вашего головного мозга — она распределена по всему мозгу в виде многих диспозиционных отображений. Когда вы вспоминаете про тетушку Мэгги, она воссоздается в сознании только в тех или иных аспектах и только на тот промежуток времени, в течение которого вы конструируете в голове ее образ.
Глава шестая.Как преодолеть пропасть
Если клетки мозга каждого из нас приспособлены к тому, чтобы дотягиваться друг до друга, то сам мозг приспособлен для коммуникации с себе подобными. Наша способность интуитивно или посредством общения проникать в мысли других дает человеку уникальное преимущество над всеми животными. Она позволила нашему виду создать для себя систему высокоорганизованных обществ, которые мы называем цивилизацией, и осуществлять дела столь смелые, что результатом их оказываются изменения среды нашего обитания в глобальном масштабе. Язык дает нам возможность жонглировать идеями, а наше интуитивное знание мыслей и замыслов друг друга делает наши отношения сложными, тонкими и глубокими.
Развитие языка радикально изменило ландшафт мозга, приспособив под свои нужды обширные его участки, ранее использовавшиеся для движения и сенсорного восприятия. Одним из результатов этих изменений стала асимметрия, отличающая человеческий мозг от мозга любого другого животного.
Коммуникация — вовсе не роскошь. У большинства видов животных она просто необходима для выживания. Непрерывный обмен информацией между живыми существами проходит по большей части бессознательно. Из желез одного животного вылетают феромоны и достигают ноздрей другого, передавая сигналы о правах на территорию или готовности к спариванию. Рефлекторное подергивание ушей и вращение глаз без слов предупреждают других членов стада о приближении опасности. Сложный танец пчелы, задаваемый загадочным генетическим механизмом, указывает другим пчелам в улье, куда лететь на фуражировку.
