Как психоделики повлияли на философию - [5]

Психоделики представлялись как «расширяющие сознание» вещества, поэтому было широко принято, что они работают за счет усиления мозговой активности, но, как ни странно, мы обнаружили, что псилоцибин на самом деле приводил к снижению активности в зонах, в которых были наиболее развиты связи с другими зонами. Эти центры ограничивают наше представление о мире и держат его в упорядоченном состоянии. Теперь мы знаем, что деактивация этих областей приводит к состоянию, в котором мир воспринимается как странный.³¹

Хотя это исследование выглядит многообещающим для сторонников Бергсона, мы не можем не предупредить, что исследования в области нейровизуализации еще новы и скудны, и наши представления о взаимодействии сознания и материи все еще остаются важным вопросом, на который никто не предоставил удовлетворительный ответ. И философы должны помнить, что подобный ответ может потребовать соответствующего исследования — как отметил профессор Натт,

Если вы хотите понять сознание, сначала вы должны изучить психоделики.³²

Вальтер Беньямин (1892–1940 гг.)

Вальтера Беньямина на эксперименты с гашишем и прочими психоделическими веществами соблазнило чтение вышедшей в 1860 г. книги «Искусственный рай» Бодлера, которая, в свою очередь, была написана под впечатлением от произведения Томаса де Куинси. Работа Беньямина «О гашише» представляет собой посмертный сборник его трудов не только о гашише, но также об опиуме, эукадоле и мескалине.

Опыт употребления психотропных веществ продолжил его друг, философ-неомарксист Эрнст Блох (1885–1977 гг.), который в своей наиболее известной работе «Принцип надежды» высоко оценивает способность наркотиков оживлять воображение, которое он считает ключевым элементом для прогресса человечества. Труды Беньямина, посвященные его употреблению психоделических веществ, бессистемны, хотя и содержат множество возвышенных отрывков:

Ты становишься таким чувствительным: боишься, что тень повредит бумагу, на которую она падает…

Теперь речь заходит о восприятии пространства и времени курильщиком гашиша, и они сродни королевским… вечность длится не слишком много.³³

Себастьян Маринколо считает, что, несмотря на огромную значимость подобных экспериментов для Беньямина, они также приобрели роль инструментов, с помощью которых передавалась информация о том, как работа сделала Беньямина заслуживающим внимание человеком, в особенности учитывая определения, данные Беньямином терминам «функциональное смещение» и, более специфичному, «аура»: пространственнно-временное, культурное окружающее пространство объекта, которое придает ему особую функцию. В одном из трип-репортов (описание испытанного под воздействием тех или иных веществ — прим. Newочём) Беньямина написано:

Здесь имеет место функциональный сдвиг […] Кто-то дал дал мне сборник рассказов Кафки «Созерцание». Сначала я обратил внимание на название. Но потом книга вдруг превратилась в творение-в-руках-писателя, коей она становится для скульптора (возможно, в какой-то степени ученого толка), перед которым предстает задача ваять конкретно этого писателя. Она мгновенно внедрилась в скульптурную форму моего собственного тела³⁴

Далее Маринколо рассуждает о том, как, в частности, это изменение функции (чтения объекта к частичной роли в форме тела) повлияло на magnum opus Беньямина, «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости»:

Одной из центральных идей этого прорывного эссе является то, что Беньямин подметил, как современные инструменты технической воспроизводимости лишают произведения искусства их атмосферы. Фотография объекта может быть воспроизведена в любой точке мира, таким образом извлекая его из пространственно-временного и историко-культурного контекста³⁵

Собственный историко-культурный контекст Беньямина, немецкого еврея при режиме Третьего рейха, был для него трагическим. И хотя Ницше яростно выступал против антисемитизма, его сестра Элизабет Фёрстер-Ницше поддерживала движение, женилась на известном антисемите и подружилась с Гитлером.

Видимо, такое предубеждение настолько взбесило Беньямина, что эта реакция вылилась в ощущения после употребления мескалина в 1934 году:

Из трещин дома Фёрстеров растут пучки волос. Дом Фёрстеров: (она [Элизабет Фёрстер-Ницше] превратила Хранилище Ницше в Дом Фёрстера [Охотничью Будку] (фамилия Förster означает «Лесник» — прим. Newочём)), охотничья будка из красного камня. Я — стойка в своих перилах: очерствелая, отверделая стойка. Это больше не тотемный столб — теперь это всего лишь убогая копия. Нога серны или дьявольское копыто лошади: символ вагины³⁶

В попытке бежать от режима национал-социалистов, Вальтер Беньямин погиб в 1940 году, вполне возможно, намеренно приняв смертельную дозу морфина. В то же самое время во Франции философ, вызывавший у Беньямина только отвращение, отдыхал и выходил в люди в качестве интеллектуала и в ранге капитана немецкой армии. Это был Эрнст Юнгер.

Эрнст Юнгер (1895–1998 гг.)

Впервые Юнгер получил известность, когда опубликовал воспоминания времен своей службы в качестве солдата Первой мировой войны,