Как погасло солнце, или История Тысячелетней Диктатории Огогондии, которая существовала 13 лет 5 месяцев и 7 дней - [22]

Предводитель растерянно замолчал, а Урарий, понимая, что именно задело кибера, быстро вмешался в беседу:

— А скажите, Предводитель, что еще могут делать ваши роботы?

— Да, да, — поддержал его раздраженный Попечитель, — помнится, ты говорил, что роботы способны ради меня в огонь, в воду и медные трубы. Нам интересно было бы посмотреть это в натуре. Не правда ли, Брунгульда?

— Слушаю, Ваше Равенство! — с готовностью ответил Предводитель и тут же скомандовал в мегафон: — Роботы, стой! Разжечь костры! Наполнить рвы водой!

Хлынула вода. Запылали костры. А роботы, стоя по стойке «смирно», безучастно смотрели на эти приготовления. И таким же безучастным старался казаться робот 17/15. Но он чувствовал, что волосы дыбом встают на его голове, несмотря на то, что он, как известно, был лыс.

— На две группы разделись! — послышалась команда. — Во имя Великого Дино Динами первая группа в огонь, вторая в воду шагом марш!

И роботы без колебаний пошли в огонь и воду. Не испытывая ни страха, ни желания жить, они послушно тонули во рву и спокойно всходили на костры. Им было все безразлично. Даже то, что они гибнут ради Великого Попечителя.

И лишь один из них не хотел ни гореть, ни тонуть во имя Дино Динами. Это был сам Дино Динами.

Но для него и подчинение приказу и неподчинение означало одно — смерть.

Уставившись в затылок шагавшего перед ним бывшего приближенного Баобоба, он шел на ватных ногах и понимал, что выхода нет.

И вот уже Баобоб прыгнул в ров и, пуская пузыри, дисциплинированно пошел ко дну! Все! Дино закрыл глаза.

И Котангенс, стоявший среди зрителей, отвернулся.

Еще секунда…

— А медные трубы? — спросил вдруг подозрительно кибер.

— В каком смысле медные трубы? — не понял Предводитель.

— Ты говорил, что роботы пройдут сквозь огонь, воду и медные трубы. Почему же они не проходят сквозь медные грубы? Халтуришь?

— Простите, Ваше Равенство, забыл. Роботы, стой! — дрожащим голосом скомандовал Предводитель. — В медные трубы шагом марш!

И эта команда спасла Дино Динами!

Еще не веря в свое спасение и боясь, как бы начальство не передумало, он бросился к трубе и первым из роботов совершенно необъяснимым образом забрался в нее.

Только чудо могло помочь ему пролезать через эту узкую трубу. Но он полез. Было видно, как под его неистовым напором труба пузырится и деформируется.

И когда Дино, наконец, выбрался из трубы, он оказался заметно сузившимся и вытянутым.

— Орел! — сказал кибер. — Сокол! Люблю старательных. Мне он нравится.

— И мне тоже! — сказала Брунгульда. — Динчик, давай возьмем этого робота в «хижину». Он такой смешной!

— Беру! — согласился кибер. — Заверните!

Таким образом Дино Динами вернулся в свою резиденцию. Правда, это произошло не совсем так, как он мечтал, и занимал он не ту должность, что прежде. Но все-таки он снова был в «хижине».

Теперь его обязанности заключались в неотлучном пребывании при Попечителе (так, на всякий случай) и прислуживании за традиционным семейным завтраком.

Робот 17/15 получил новое имя: его называли теперь «Эй». («Эй, подай! Эй, убери!») А поскольку Эй был всего-навсего роботом, его не стеснялись и говорили при нем так свободно, будто его не было вовсе.

И нужно заметить, что среди многочисленных изменений, происшедших в резиденции, Дино более всего поразила метаморфоза, случившаяся с Брунгульдой. Некогда грозная госпожа Попечительша ныне буквально робела в присутствии Лжепопечителя и боялась его не меньше, чем когда-то Дино боялся своей благоверной. А узурпатор вел себя так, словно разговаривал не с Брунгульдой, а с каким-нибудь министром.

Да, в кибере явно что-то разладилось. И Дино понимал, что если даже трепет перед Брунгульдой, унаследованный копией от оригинала, так ослабел, значит от кибера следовало ожидать чего угодно.

Это же учитывал и осторожный Урарий. Вот почему он решился однажды на очень рискованный разговор.

— Ах, господин Попечитель, я просто опасаюсь за ваше здоровье. У вас столько дел, столько дел! Вот, например, сегодня вы обещали быть на параде Союза солнцепоклонников, выступить на слете юных нечеловеков, принять три делегации зарубежных нелюдей и произнести какую-нибудь историческую речь на ужине, который вы даете в честь самого себя. И это не считая таких повседневных дел, как интриги, политические заигрывания и вмешательства во внутренние дела других стран. Вы просто не жалеете себя. Ваше Равенство!

— А кто виноват? Ты виноват! Ты втравил меня в это дело.

— Ну что ж, раз я виноват, я готов нести наказание. Накажите меня: назначьте меня исполняющим обязанности Попечителя, и я за вас буду делать все-все. Так мне и надо!

— А это видал? — сказал Властелин Солнца, с трудом складывая непослушные пальцы в кукиш. — Хитрый какой!

— Неужели вы мне не верите?

— А ты как думал? Конечно, не верю!

— Тогда мне лучше умереть! — с пафосом воскликнул приближенный.

— Это я тебе помогу! Эй! — обратился он к стоявшему в углу роботу. — Позови гвардию!

— Не нужно, Ваше Равенство, — быстро сказал Урарий. — Я еще подумаю. Знаете, семь раз отмерь, один отрежь.

— Ну, ты отмеряй, а насчет того, чтобы отрезать, положись на меня.