Как подсказало сердце - [26]

— Я же сказала, что я не воровка. Это из-за того, что я пыталась убежать.

Она говорила и понимала, что Роуланд не слушает.

Он впился губами в ее рот, ее грудь напряглась. Она понимала, что ничего не сможет сделать, он очень сильный. Ее одежда оказалась на шее, и ей было очень неловко.

Обеими руками Бригитта вцепилась в его густые волосы.

— Ты не получишь меня!

Он сел, легко сбросив ее руки.

— Ты собираешься помешать мне? — засмеялся он.

Не ожидая ответа, он быстро снял с себя тяжелую кольчугу и тунику. Бригитта быстро поднялась и села, но он снова толкнул ее на спину, одной рукой прижал ее, другой возился с брюками.

Бригитта закрыла глаза, сдерживаясь, чтобы не закричать. Обеими руками Роуланд придавил ее плечи — это было ему так легко, черт возьми, очень легко. Она широко раскрыла глаза, пылающие яростью.

— Я ненавижу тебя!

Роуланд посмотрел на нее долгим взглядом, и она смело ответила ему таким же. И чем глубже она всматривалась в его голубые глаза, тем отчетливее понимала и удивлялась сама себе — Роуланд ей не безразличен. Она не могла бы сказать, что влюбилась в него, это уж слишком. В конце концов он груб, резок, а порой и жесток. Но в то же время он сильный, решительный, здравомыслящий. И она вынуждена признать, что в нем больше того, что ей нравится, чем того, что не нравится. К тому же он смотрел на нее с такой нежностью и, пожалуй, даже с любовью. Он только делает вид, что берет то, что ему принадлежит, нет, это не изнасилование, это другое…

А Роуланд в это время восхищался ею — какая она хорошенькая! И как он хочет ее! Он никогда бы не признался в этом Бригитте, но он видел, какая она необычная, очаровательная, и как нравилась ему ее сильная натура. Нет, конечно, он никогда ей не признается, как глубоко она начинает интересовать его!

Он целовал ее лицо, шею, маленькие груди, такие нежные, точно из фарфора, но на ощупь похожие на созревшие груши, и он несколько раз прижался к ним лицом. А потом, горя от нетерпения, он раздвинул ее колени…

У него перехватило дыхание — да она девственница! Потрясенный, он старался быть нежным, осторожным, и почувствовал, как она расслабилась… А потом, удовлетворенный, он лег рядом, глядя на нее, улыбаясь.

— Почему ты так отвратительно улыбаешься? — гневно спросила Бригитта. — Ты же сказал, что не сделаешь мне больно. Но сделал.

— Но так и должно быть, ты ведь была девушкой…

— Но… — неловко начала она.

А он засмеялся над ее смущением.

— Ты не можешь винить меня. Если бы тогда ты не потеряла сознание, ты бы сама все поняла.

— Но ты же сказал, что взял меня.

— Когда мужчина пьян, он помнит не все, что делает. Я думал, что взял, а на самом деле — нет.

Она лежала, мысли толклись в голове.

Роуланд очень нежно провел пальцем по ее шее сверху вниз.

— Да какое это имеет значение, золотая моя? Тогда или сейчас? Ты же все равно моя.

— Но Друода ни за что бы не отдала меня тебе, если бы знала…

— И отдала бы тебя другому. Так какая разница? ― Роуланд не дал ей ответить, а наградил долгим нежным поцелуем. Потом отстранился и спросил: — Тебе было очень плохо?

— Нет.

Она произнесла это печально, и он покачал головой:

— Я думал оставить тебя в покое. Я ведь и раньше хотел тебя, но не трогал.

— Так почему же сейчас? — казалось, в ее вопросе больше любопытства, чем осуждения.

Он поднял брови:

— Еще спрашиваешь! Когда ты встала передо мной в одежде, которая всю облепила тебя так, что я видел каждый изгиб тела, я же не каменный, мамзель?

Бригитта вздохнула.

— Ты же говорил, что я не в твоем вкусе. Ты что — все время лжешь?

— Когда я это говорил, ты была не в лучшей форме. А я, похоже, ослеп, если не разглядел. И мне очень нравится, что у тебя до меня никого не было.

Он улыбнулся, а ее бесила его самонадеянность.

— Хотела бы я, чтобы до тебя их было сто! ― Роуланд рассмеялся, а она гневно оттолкнула его. — Убирайся! Ты, деревенский переросток!

Он дал ей встать, все еще смеясь и глядя, как она схватила свою тунику и пошла к реке.

— Ты куда? — окликнул он.

Но она не остановилась:

— Снова мыться. Теперь ты меня испачкал, — бросила она через плечо, а его смех несся ей вслед.

15

Бригитта лежала у костра, ее руки и ноги стягивали прочные веревки. Заснуть она не могла.

…Роуланд из Монтвиля все-таки взял ее и теперь втайне злорадствует, думала она. Он так уверен в себе, так собой доволен, что она возненавидела его. И поэтому, когда он улегся и тотчас заснул, она снова принялась думать, как ей убежать. Она покажет ему, что он для нее ничего не значит.

Луна еще не взошла, было темно, Бригитта отодвинулась от Роуланда, взяла свой узелок и, позвав Вульфа, крадучись пошла от стоянки. Дотлевающий костер скрылся из виду, она остановилась, надела сандалии и побежала.

Она слышала только треск сухих веток под ногами и даже не предполагала, что Роуланд гонится за ней. Она закричала от ужаса, когда он схватил ее за руку и молча потащил обратно к костру.

Он стоял, взирая на нее сверху вниз глазами, полными злобы.

— Можешь считать, тебе повезло. Я еще не предупредил тебя, что будет за попытку удрать. А теперь слушай: если попробуешь снова, на твою спину посыплются удары, по одному за каждый час, который я потрачу на поиски.