Как писать статьи, стихи и рассказы - [12]
Те корреспонденции, в которых рассказывается о целом ряде фактов, строятся так же, как и единичные; в них также имеется вводная часть и концовка; но внутренняя часть должна строиться со строгим учетом последовательности и связности фактов. Если бы мы писали корреспонденцию об антирелигиозной работе на нашей фабрике, то нелепо было бы сначала рассказать о том, что церковь отдали под клуб, затем сообщить о том, что фабричный поп много лет морочил малосознательных рабочих, а потом упомянуть, что из центра приехал антирелигиозный агитатор и привез с собою соответствующую литературу; правильное расположение таково: сначала о попе, потом об агитаторе, потом о борьбе с отсталыми, потом о победе, — о превращении церкви в клуб.
Как пишутся заметки — указано выше.
Стенная газета, это — домашняя, своя газета рабкора, и именно в ней ему приходится писать все, — и передовые, и фельетоны, и прочее.
Составляя стенную газету, необходимо иметь в виду ее назначение: она предназначена для того, чтобы освещать жизнь именно данного учреждения, предприятия, клуба. Поэтому материал, помещаемый в ней, должен иметь прямое касательство к этой, жизни, — иначе газете незачем существовать: о событиях, имеющих общее значение, те, кто работает в данном предприятии, узнают из центральных газет.
В стенной газете (берем заводскую газету) обычны отделы: производство, — куда войдут вопросы о самой постановке дела, об исполнении остатков, о распределении работ, об условиях труда, о зарплате, о спец-одежде, о производственных рабочих совещаниях, и прочее; быт, — где будет говориться о бытовых достижениях и неурядицах, — о библиотеках, клубах и образовательных кружках, кружках физкультуры, о пионерах, об общественном питании, о правилах гигиены и наилучшем использовании досугов, о борьбе с пьянством, хулиганством, бранью, религиозными предрассудками, и так далее: затем «уголки», — постоянные малые отделы, с одной темой, — например, «уголок работницы», «уголок Осоавиахима», «уголок МОПР'а», и прочее. Словом, все вопросы, которые могут интересовать рабочего данного завода, должны освещаться в стенной газете. Кроме этого, в стенной газете очень важен чисто литературный материал, — рассказы и стихи, потому что только в стенных газетах вся огромная масса начинающих беллетристов и поэтов может помещать свои первые опыты.
Так как постоянно приходится бороться с отрицательными и уродливыми явлениями жизни то материал этого рода, естественно, будет преобладать в стенной газете, и очень хорошо этот материал помещать в форме сатиры, т. е. в форме статей и стихов, высмеивающих данное отрицательное явление. И нам остается рассмотреть, как пишется сатирический фельетон для стенной газеты и сатирическое стихотворение.
Вполне ясно, что для фельетона, как и для всякой статьи, требуется вполне отчетливая тема и вполне отчетливая идея. Но изложение этой темы и идеи дается либо в преувеличенном виде, либо навыворот: то, что следует хвалить, — порицается, то, что следует бранить, — одобряется. Такое «вывернутое» изложение читатель, конечно, понимает и воспринимает, как насмешку.
Предположим, что темой фельетона является пьянство и грубость мастера; идея тут, конечно, одна: такие явления недопустимы на советском заводе. Как развить эту тему? Мастер говорит грубости, ругается; в фельетоне скажем: «Хороший человек, наш мастер Иванов, нежный, обходительный». С рабочими мастер должен говорить по-товарищески, или, во всяком случае, вежливо; в фельетоне скажем: «С рабочими обращается, как брат родной; нет того, чтобы по-казенному, по официальному говорить рабочему «вы», — он по семейному, как своему родному домашнему псу, «ты» говорит, как с лучшим другом, которого не стесняешься, мат употребляет». Мастер пьянствует, постоянно водку тянет; в фельетоне скажем так: «А уж гражданский свой долг выполняет, как никто, твердо знает, что водка — яд, и борется с этим ядом не на жизнь, а на смерть: по две бутылки в день уничтожает, всю, можно сказать, получку на уничтожение водки жертвует. А когда идет по улице, весь красный и, шатаясь после борьбы с ядом, — на другой стороне прохожие чувствуют по запаху, что борец с пьянством идет». Как закончить такой фельетон? Указанием, что надо этакого мастера убрать: «Хороший человек, редкий. Что ему на нашем заводе болтаться? Недостойны мы. Убрать его следует в лечебницу для борьбы с алкоголизмом, или в исправительный дом: пусть там хулиганов истинно-человеческому обращению научает». Фельетон готов; здесь, конечно, дается только остов, только общий чертеж фельетона, на самом же деле он должен быть богаче подробностями, которые излагаются также «навыворот» и преувеличенно. Например, этот мастер стал налаживать зашалившую машину, да в пьяном виде и сломал; мы напишем: «О производстве заботится. А машины у нас скверные, с дрянным нравом. Стал он одну такую красавицу налаживать, был немного усталым от борьбы с водкой, да и повернул не в ту сторону рычаг; всего только на вершочек не туда повернул, а машина проклятая возьми и испортись на зло. Стала, и все тут. Лишь бы хорошему мастеру досадить».
Хронологически собранные стихотворения и поэмы «ученого поэта», стиховеда, переводчика Георгия Шенгели, пришедшего в русскую поэзию на излете Серебряного века и запечатлевшего его закат, являют собой образец культуры, эрудиции и отточенной литературной техники эпохи.На основе электронного сборника сайта «Век перевода» (http://www.vekperevoda.com/books/shengeli/).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге опубликованы 13 стихотворений, связанных с еврейским народом и его религией, преимущественно на сюжеты Ветхого Завета. Дореволюционная орфография оригинального издания исправлена на современную.
«Раковина» — главный сборник стихотворений поэта Серебряного века Георгия Шенгели, в котором он продемонстрировал отточенную технику и литературную эрудицию «новоклассического» литературного направления, воспевающего «этот мир, звучащий и красивый, имеющий форму, вес и время». Читатель найдет здесь пейзажную лирику, посвященную Крыму и Средней Азии, стихи на различные исторические темы, где, помимо преклонения перед историей и культурой, присутствует мотив крушения мира и в которых отозвались бурные события 1905–1920 гг., а также две поэмы «Шумы раковины» и «Поручик Мертвецов». В файле сохранено правописание 1922 г.
В четвертой книге стихов поэта Серебряного века, выпущенной в 1921 г. в Одессе, собраны стихи, пронизанные историческими, в частности античными, мотивами, и пейзажная лирика, посвященная красотам Тавриды. В файле сохранено правописание 1921 г.
Автор рассматривает произведения А. С. Пушкина как проявления двух противоположных тенденций: либертинажной, направленной на десакрализацию и профанирование существовавших в его время социальных и конфессиональных норм, и профетической, ориентированной на сакрализацию роли поэта как собеседника царя. Одной из главных тем являются отношения Пушкина с обоими царями: императором Александром, которому Пушкин-либертен «подсвистывал до самого гроба», и императором Николаем, адресатом «свободной хвалы» Пушкина-пророка.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
Неповторимая фигура Андрея Платонова уже давно стала предметом интереса множества исследователей и критиков. Его творческая активность как писателя и публициста, электротехника и мелиоратора хорошо описана и, казалось бы, оставляет все меньше пространства для неожиданных поворотов, позволяющих задать новые вопросы хорошо знакомому материалу. В книге К. Каминского такой поворот найден. Его новизна – в попытке вписать интеллектуальную историю, связанную с советским проектом электрификации и его утопическими горизонтами, в динамический процесс поэтического формообразования.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Нобелевская лекция лауреата 1998 года, португальского писателя Жозе Сарамаго.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.