Как остановить время - [87]
Хендрик утверждал, что ученые Берлинского института – убийцы. У него всегда была наготове свежая теория заговора. Альбам было трудно существовать, скрывая свое естество; многих, как и меня, преследовали воспоминания о пережитых ими чудовищных несправедливостях. Но я не желал, чтобы мрачная тень Уильяма Мэннинга саваном окутывала мое сознание. Чем больше я раздумывал о грозящих нам опасностях, тем яснее понимал, что главной угрозой был Хендрик.
Он осквернял все вокруг. Даже мою встречу с Мэрион.
Пришло сообщение от Камиллы: «????»
Мимо проехало такси. Других машин на дороге не было.
В кармане завибрировал телефон.
Это была не Камилла, а Мэрион:
– Он собирается встретиться с Омаи.
– Что?!
– Он вышел из ресторана. Только что сел в такси. Через десять минут он будет у него дома.
Мимо прошмыгнула и скрылась среди пальм крупная ящерица с желтой полосой на спине.
– Я только что видел такси. Что он намерен делать?
– Он не сказал. Велел мне ждать. Я не могла спорить. Он что-то заподозрил.
– Мэрион, он вооружен?
– Не знаю. Но…
Не дав ей договорить, я помчался по Брокен-Хед-роуд, держа курс на север.
Кентербери, Англия, 1617
– Отец.
Мэрион смотрела на меня, не отрывая головы от подушки. В ее глазах читалась тревога. Дочка вздохнула. Я рассказывал ей о птицах, которые улетели на Луну и поселились там, на невидимой для нас стороне.
– Что, Мэрион?
– Вот бы мы тоже улетели на Луну.
– С чего вдруг, Мэрион?
Брови у нее сошлись на переносице. Так хмуриться умела только она.
– Один человек плюнул в маму. Он подошел к нашему прилавку. На нем были красивые перчатки. Но сам он был очень страшный – прямо горгулья. Он ничего не сказал, только посмотрел на маму, а потом на меня таким взглядом, что мне стало жутко. Маме это не понравилось, и она спросила: «Вы хотите купить цветов, мистер?» Наверное, спросила слишком резко, потому что испугалась.
– И он в нее плюнул?
Мэрион кивнула:
– Да. Чуть помедлил и плюнул ей в лицо. – Мэрион стиснула зубы так, что под кожей заходили желваки.
Я все понял.
– Этот человек что-нибудь сказал? Объяснил свой поступок?
Мэрион страдальчески нахмурилась. В ту минуту она выглядела много старше своих лет. Я легко представил себе, какой она станет с годами.
– Он ничего не сказал. Пока мама вытирала лицо, вокруг собрались лоточники и зеваки и молча пялились на нас.
– А с другими тот тип вел себя так же странно?
– Нет. Только с нами.
Я поцеловал ее в лоб. Подоткнул одеяло.
– Мир не всегда такой, каким мы хотим его видеть. Порой люди нас разочаровывают. Иногда они совершают чудовищные поступки. В этой жизни надо быть осторожной. Дело в том, что я не такой, как все. Ты ведь это поняла, правда? Все люди постепенно стареют, а я, похоже, нет.
Ее черты заострились. Я понял, что она дала волю воображению.
– Хоть бы этот тип заболел. Пусть он умрет мучительной смертью за то, что опозорил маму. Я хочу увидеть, как его будут вешать, а он будет дрыгать ногами. Или его четвертуют, и его кишки вывалятся наружу. Я бы сама выцарапала ему глаза и скормила их псам.
Она пылала такой яростью, что, казалось, даже воздух в комнате пропитался злобой.
– Мэрион, маленькая моя. Не надо об этом думать.
– Я очень испугалась, – тихо сказала она.
– Чему нас учит Монтень? Что он пишет про страх? Она медленно наклонила голову, будто в ее комнатке появился сам Монтень.
– Тот, кто боится, обречен страдать; он страдает уже оттого, чего боится.
Я кивнул:
– Послушай меня, Мэрион. Если с тобой что-нибудь случится, если когда-нибудь ты станешь такой, как я, – не такой, как все, – ты должна научиться создавать вокруг себя защитную скорлупу. Твердую, как у грецкого ореха. Невидимую для окружающих. Знать о ней будешь только ты. Понимаешь, о чем я говорю?
– Мне кажется, я сумею.
– Стань таким орехом.
– Но люди колют орехи. И едят их.
Я еле сдержал улыбку. Порой я терялся, не зная, что ответить дочке.
Чуть позже, осушив кувшин эля, я лежал рядом с Роуз. Меня грыз страх перед будущим, ведь я понимал, что оно будет против нас. От одной мысли, что со временем мне придется покинуть этот дом, к горлу подступала тошнота. Сколько бы лет ни было мне отмерено, мне придется вечно спасаться бегством. Бежать из Кентербери. Бежать от Роуз. Бежать от Мэрион. Бежать от самого себя. На меня накатила тоска по дому, в котором я пока еще жил. Лежа в постели, я пытался предугадать далекое будущее, в котором все изменится к лучшему и моя жизнь потечет по другому руслу и снова приведет меня домой.
Байрон-Бей, Австралия, настоящее время
С Брокен-Хед-роуд шум прибоя слышался довольно отчетливо: волны с грохотом бились об утес. Где уж тут различить плеск бензина, льющегося на деревянную стену. Запах я почуял прежде, чем своими глазами увидел, что творится.
– Хендрик! – закричал я. – Прекрати!
В темноте он выглядел дряхлым стариком, каким и был. Сутулый, усохший, сморщенный, он напоминал облаченную в джинсы и гавайку скульптуру Джакометти. Одна рука висела вдоль тела, но чуть под углом: Хендрик пытался совладать с тяжелой канистрой и упорно двигался к цели.
На миг он замер, уставившись на меня пустыми глазами. Ни тени улыбки. Удивительно, мелькнуло у меня, я не припомню случая, чтобы Хендрик не улыбался.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.
Дождливым пятничным вечером профессор Кембриджского университета Эндрю Мартин находит решение самой сложной в мире математической задачи. Оно способно изменить весь ход человеческой истории. Но профессор Мартин внезапно и бесследно исчезает. Когда спустя некоторое время его обнаруживают… шагающим по шоссе без какого-либо предмета одежды на теле, профессор Мартин ведет себя немного странно. Жене и сыну он кажется каким-то другим. Самому ему абсолютно все вокруг представляется нелепым, люди достойными жалости, человеческая жизнь лишенной смысла.
Жизнь 12-летнего школьника Барни Ива сложно назвать легкой. Год назад исчез без вести его отец, мама целыми днями пропадает на работе, в школе над ним постоянно издевается его одноклассник Гэвин Игл, а директриса мисс Хлыстер решила окончательно сжить его со свету. Как бы Барни хотелось забыть обо всем этом и пожить другой жизнью, где нет никаких проблем. Например, стать толстым, ленивым, избалованным котом. И однажды желание Барни внезапно исполняется.Иллюстрации Пита Уильямсона.
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга. Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии.
Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождества. Возможно, вам он известен под другими именами – Дед Мороз, Санта-Клаус, Юль Томтен или Странный толстяк с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Но так его звали не всегда. Когда-то в Финляндии жил мальчик по имени Николас. Хоть судьба обошлась с ним неласково, Николас всем сердцем верил в чудеса. И когда его отец пропал в экспедиции за Полярным кругом, мальчик не отчаялся и отправился его искать.Николас и вообразить не мог, что там, за завесой северного сияния, его ждёт встреча с эльфами, троллями, проказливыми пикси и волшебством.
Одиннадцатилетний Филип видит призрак своего отца, погибшего в автокатастрофе. Тот уверяет сына, что аварию подстроил его собственный брат, дядя мальчика. Призрак приказывает отомстить за свою гибель. Тем временем дядя Алан прибирает к рукам и семейный паб, и маму Филипа… «Клуб призрачных отцов» – это новое, провокационное прочтение «Гамлета» Шекспира с непредсказуемым финалом. Рассказчиком становится сам юный Гамлет (Филип), и на передний план выходят его внутренний мир и переживания. Помещая классический сюжет в современные декорации, Хейг не просто играет с классикой, щедро рассыпая по тексту «пасхалки», скрытые цитаты и остроумные перевертыши.
В повести рассматриваются проблемы современного общества, обусловленные потерей семейных ценностей. Постепенно материальная составляющая взяла верх над такими понятиями, как верность, любовь и забота. В течение полугода происходит череда событий, которая усиливает либо перестраивает жизненные позиции героев, позволяет наладить новую жизнь и сохранить семейные ценности.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.
Достигнув эмоциональной зрелости, Кармен знакомится с красивой, уверенной в себе девушкой. Но под видом благосклонности и нежности встречает манипуляции и жестокость. С трудом разорвав обременительные отношения, она находит отголоски личного травматического опыта в истории квир-женщин. Одна из ярких представительниц современной прозы, в романе «Дом иллюзий» Мачадо обращается к существующим и новым литературным жанрам – ужасам, машине времени, нуару, волшебной сказке, метафоре, воплощенной мечте – чтобы открыто говорить о домашнем насилии и женщине, которой когда-то была. На русском языке публикуется впервые.
Признанная королева мира моды — главный редактор журнала «Глянец» и симпатичная дама за сорок Имоджин Тейт возвращается на работу после долгой болезни. Но ее престол занят, а прославленный журнал превратился в приложение к сайту, которым заправляет юная Ева Мортон — бывшая помощница Имоджин, а ныне амбициозная выпускница Гарварда. Самоуверенная, тщеславная и жесткая, она превращает редакцию в конвейер по производству «контента». В этом мире для Имоджин, кажется, нет места, но «седовласка» сдаваться без борьбы не намерена! Стильный и ироничный роман, написанный профессионалами мира моды и журналистики, завоевал признание во многих странах.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.