Как остановить время - [63]
Однажды на ярмарке к Мэрион подошел человек, представившийся охотником на ведьм, и сообщил ей, что ее мать – ведьма, которая ради плотских утех сохраняет юность своему мужу. А раз Мэрион – ведьмино отродье, добавил он, то наверняка она тоже бесовка.
Мэрион нисколько не смутилась, чем, вероятно, лишь усугубила ситуацию, и в ответ проронила:
– Чудовище, повстречавшись с чудом, увидит лишь чудовище.
Эти слова не принадлежали Монтеню, но явно были навеяны им. После этого эпизода Мэрион долго плакала и до конца дня ни с кем не разговаривала.
Выплакавшись, она заснула, но вскоре проснулась: ей приснился дурной сон. Потом она снова уснула. Роуз от страха разволновалась: когда она рассказывала мне о происшедшем, голос у нее дрожал.
– Почему эти твари не оставят нас в покое? Я так за нее боюсь. За всех нас боюсь.
Слеза еще блестела у нее на ресницах, но лицо окаменело от гнева. Она приняла решение. Меня оно привело в ужас.
– Нам надо вернуться в Лондон.
– Но мы же сбежали оттуда.
– Это была ошибка. Давай уедем. Все вместе… все вместе… все вместе… – твердила она, словно заранее страшилась слов, которые рано или поздно придется произнести.
Слезы уже лились у нее ручьем. Мы обнялись, и я поцеловал ее в макушку.
– Покуда мы вместе, вам с Мэрион не избавиться от опасности.
– Но ведь есть же какой-то способ…
– Нет никакого способа.
Роуз машинально одернула юбку и уставилась на нее. Потом закрыла глаза, утерла слезы и вздохнула, собираясь с силами. Мимо дома по дороге прогрохотала телега. Роуз молча взглянула на меня. Это было красноречивое молчание.
– Пока ты с нами, Том, тебе не жить спокойно, – наконец произнесла она.
Она сказала не все. Она специально не стала говорить о том, какие опасности подстерегают их с Мэрион. Но я понимал, что она тоже это понимает, и мысль об этом пугала меня больше смерти. Я был источником бед, от которых хотел их защитить.
Я ничего не ответил. Что я мог ей сказать? Я знал, что Роуз проживет и без меня. Без меня ей будет даже лучше.
Она посмотрела мне прямо в глаза:
– Речь не обо мне. Я боюсь не за себя. Для меня жизнь без тебя – это не жизнь. Я буду дышать, но жить перестану.
В тот миг растаяли все мои надежды.
Мэрион знала, что я от них ухожу, и очень страдала. Я видел это по ее глазам. Но она молчала, по обыкновению скрывая в душе свои чувства.
– Так будет безопаснее, мой ангел. Люди больше не будут приставать к вам с расспросами. Никто больше не пометит вашу дверь. Никто не плюнет в лицо твоей матери. Вам будет нечего бояться. Я должен уехать.
– Ты вернешься? – спросила она скорее для проформы, словно нас уже разделила незримая пропасть. – Ты будешь опять жить с нами?
У меня язык не повернулся сказать ей правду: это разбило бы сердце нам обоим. Я решился сделать то, что порой приходится делать всем родителям.
– Конечно, вернусь, – солгал я.
Она помрачнела и скрылась в своей комнатке. Секунду спустя она вышла, сжимая что-то в кулачке.
– Дай руку.
Я протянул ладонь, и в нее упал пенни.
– Эта монета приносит удачу, – пояснила Мэрион. – Всегда носи ее с собой. И думай обо мне.
Мы решили уехать в Лондон ночью, чтобы никто не видел, как мы уезжаем. Из Кентербери до Лондона можно было за определенную мзду добраться в карете. Мы нашли кучера с упряжкой добрых лошадок, и он согласился доставить нас в Лондон за неполных два шиллинга.
Тем же вечером, чуть позже, Мэрион, мое единственное дитя, спала в карете, положив голову мне на плечо. Я рукой прижимал ее к себе. Роуз неотрывно смотрела на меня, и в темноте ее глаза блестели от слез. Я сжимал в кулаке полученную от Мэрион монетку.
Для меня настало трудное время, и оно длилось много лет. Я снова и снова вспоминал те годы, когда мы были семьей и жили, тесно прижавшись друг к другу, точно сливы в корзине. Больше всего на свете мне хотелось вернуть назад те дни, сделать так, чтобы они тянулись бесконечно. Если бы я мог хотя бы раз в месяц провести с ними всего один день! Я согласился бы даже на раз в год, лишь бы видеть перед собой Роуз и Мэрион. Но время устроено иначе. Его нельзя повернуть вспять.
Я перешел на ночной образ жизни.
Моя лютня пользовалась большим успехом в трактирах, особенно в таверне «Русалка», посетители которой не были избалованы новыми лицами. Свою тоску я глушил спиртным и посещением борделей. Народу в городе становилось все больше, а на меня все сильнее давило одиночество. Какая бы плотная толпа меня ни окружала, в ней не было Роуз и Мэрион. Я знал, вернее, предполагал, что они поселились в Шордиче, и время от времени специально туда ездил, но так ни разу их и не встретил.
Позднее, уже в чумные годы, – это был 1623-й – я гулял по берегу реки и столкнулся с женщиной, которая показалась мне смутно знакомой. Ей было лет тридцать, на руках она держала спящего младенца. (Несмотря на эпидемию, горожане по-прежнему любили прогуливаться вдоль Темзы – речной воздух считался здоровым; тот факт, что в воду сваливали трупы умерших от чумы, почему-то их не смущал.) Я не сразу понял, что это Грейс, зато она узнала меня без труда.
Выглядела она печальной и измученной – ничего общего с той брызжущей энергией девушкой, образ которой я хранил в памяти.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.
Дождливым пятничным вечером профессор Кембриджского университета Эндрю Мартин находит решение самой сложной в мире математической задачи. Оно способно изменить весь ход человеческой истории. Но профессор Мартин внезапно и бесследно исчезает. Когда спустя некоторое время его обнаруживают… шагающим по шоссе без какого-либо предмета одежды на теле, профессор Мартин ведет себя немного странно. Жене и сыну он кажется каким-то другим. Самому ему абсолютно все вокруг представляется нелепым, люди достойными жалости, человеческая жизнь лишенной смысла.
Жизнь 12-летнего школьника Барни Ива сложно назвать легкой. Год назад исчез без вести его отец, мама целыми днями пропадает на работе, в школе над ним постоянно издевается его одноклассник Гэвин Игл, а директриса мисс Хлыстер решила окончательно сжить его со свету. Как бы Барни хотелось забыть обо всем этом и пожить другой жизнью, где нет никаких проблем. Например, стать толстым, ленивым, избалованным котом. И однажды желание Барни внезапно исполняется.Иллюстрации Пита Уильямсона.
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга. Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии.
Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождества. Возможно, вам он известен под другими именами – Дед Мороз, Санта-Клаус, Юль Томтен или Странный толстяк с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Но так его звали не всегда. Когда-то в Финляндии жил мальчик по имени Николас. Хоть судьба обошлась с ним неласково, Николас всем сердцем верил в чудеса. И когда его отец пропал в экспедиции за Полярным кругом, мальчик не отчаялся и отправился его искать.Николас и вообразить не мог, что там, за завесой северного сияния, его ждёт встреча с эльфами, троллями, проказливыми пикси и волшебством.
Одиннадцатилетний Филип видит призрак своего отца, погибшего в автокатастрофе. Тот уверяет сына, что аварию подстроил его собственный брат, дядя мальчика. Призрак приказывает отомстить за свою гибель. Тем временем дядя Алан прибирает к рукам и семейный паб, и маму Филипа… «Клуб призрачных отцов» – это новое, провокационное прочтение «Гамлета» Шекспира с непредсказуемым финалом. Рассказчиком становится сам юный Гамлет (Филип), и на передний план выходят его внутренний мир и переживания. Помещая классический сюжет в современные декорации, Хейг не просто играет с классикой, щедро рассыпая по тексту «пасхалки», скрытые цитаты и остроумные перевертыши.
В Германии стоит аномально жаркая весна 2018 года. Тане Арнхайм – главной героине новой книги Лейфа Рандта (род. 1983) – через несколько недель исполняется тридцать лет. Ее дебютный роман стал культовым; она смотрит в окно на берлинский парк «Заячья пустошь» и ждет огненных идей для новой книги. Ее друг, успешный веб-дизайнер Жером Даймлер, живет в Майнтале под Франкфуртом в родительском бунгало и старается осознать свою жизнь как духовный путь. Их дистанционные отношения кажутся безупречными. С помощью слов и изображений они поддерживают постоянную связь и по выходным иногда навещают друг друга в своих разных мирах.
У героини романа красивое имя — Солмарина (сокращенно — Сол), что означает «морская соль». Ей всего лишь тринадцать лет, но она единственная заботится о младшей сестренке, потому что их мать-алкоголичка не в состоянии этого делать. Сол убила своего отчима. Сознательно и жестоко. А потом они с сестрой сбежали, чтобы начать новую жизнь… в лесу. Роман шотландского писателя посвящен актуальной теме — семейному насилию над детьми. Иногда, когда жизнь ребенка становится похожей на кромешный ад, его сердце может превратиться в кусок льда.
Книга Р.А. Курбангалеевой и Н.А. Хрусталевой «Истории из жизни петербургских гидов / Правдивые и не очень» посвящена проблемам международного туризма. Авторы, имеющие большой опыт работы с немецкоязычными туристами, рассказывают различные, в том числе забавные истории из своей жизни, связанные с их деятельностью. Речь идет о знаниях и навыках, необходимых гидам-переводчикам, об особенностях проведения экскурсий в Санкт-Петербурге, о ментальности немцев, австрийцев и швейцарцев. Рассматриваются перспективы и возможные трудности международного туризма.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
После восемнадцати лет отсутствия Джек Тернер возвращается домой, чтобы открыть свою юридическую фирму. Теперь он успешный адвокат по уголовным делам, но все также чувствует себя потерянным. Который год Джека преследует ощущение, что он что-то упускает в жизни. Будь это оставшиеся без ответа вопросы о его брате или многообещающий роман с Дженни Уолтон. Джек опасается сближаться с кем-либо, кроме нескольких надежных друзей и своих любимых собак. Но когда ему поручают защиту семнадцатилетней девушки, обвиняемой в продаже наркотиков, и его врага детства в деле о вооруженном ограблении, Джек вынужден переоценить свое прошлое и задуматься о собственных ошибках в общении с другими.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.