Как одолеть недоросля - [2]

Я сам наблюдал подобную историю. Мы с коллегой как-то поехали спасать одного школьного новатора в Кемеровской области. Его там «загнали в угол», запретили работать по собственной методике. Конфликт с руководством, неодобрение товарищей по работе, шаткая ситуация. Да к тому же у него была злокачественная опухоль.

Мы подняли на ноги все начальство города, доказывая необходимость внедрения нового метода. Так, несмотря на сильное сопротивление отдела народного образования, педагогу дали возможность провести показательные уроки. Они прошли настолько успешно, на таком высоком уровне, что спорить оказалось не о чем и начальство нашего подопечного сдалось уже без сопротивления. А еще через пять дней после этого наш победитель признался: «Мой врач в недоумении — куда девалась опухоль?»

— Дмитрий Александрович, а как вы собираетесь реализовать на практике эту прекрасную программу «Искусство против смерти», да и другие? У вас их много, откуда возьмете средства, базу, кадры? Откуда взялась сама идея фонда свободного образования?

— Меня прежде всего волновало здоровье детей. Я попытался организовать центр физического воспитания и здоровья при Госкомспорте, стараясь внедрить здесь самые разные формы работы. Тут же вылезли государственные уши. То есть все надо было согласовывать, на все получать разрешение и т. д. и т. п. Тогда пришлось обратиться к опыту Японии, вспомнить, откуда у них взялись прекрасные специалисты во всех сферах, как они добились огромного успеха на мировом рынке? Там ведь в свое время практически отказались от услуг государственных структур типа министерства просвещения. По той же причине, что и у нас. Люди с высшим образованием на деле оказывались непригодными для работы. Под давлением работников промышленности у них началась перестройка системы образования и прежде всего на эстетической основе. Одним из первых реформаторов был президент фирмы «Сони», кстати, психолог. Так же как и президент фирмы «Оливетти». Мы же создали рабочую группу и обратились к министру угольной промышленности.

— Почему выбрали именно эту отрасль?

— В угольной промышленности 70 процентов населения живет там же, где трудится. Монопоселки. Это шанс оторваться от централизованного управления образованием. К тому же ведомственные структуры, как уже известно, гораздо сильнее государственных. И что касается, к примеру, ведомственных детских садов, то они несколько оторваны от диктата гособразования. Сами готовы перейти на инициативные методики. Кстати, именно у шахтеров Донецкой области впервые стала внедряться программа Евгения Евгеньевича Шулежко, старшего научного сотрудника Института дошкольного воспитания Академии педагогических наук СССР.

Его программа заключается в основном в преемственности работы учителя школы и педагогического коллектива дошкольного учреждения. Что произошло у нас, когда ввели классы для шестилеток? Сплошные стрессы у детей и родителей. Пользы никакой, а вреда — сверх головы. В то же время в детских садах остаются регламентированные занятия, что противоестественно для нормальных маленьких ребят. Да и для их воспитателей. Они обязаны по инструкции вместо лишней сказки или игры выучить ребенка какому-то дурацкому, псевдопатриотическому стишку типа: «Прошла зима, настало лето, спасибо партии за это». Или надо научить ребенка словам числительных цифр, но не более чем до «пяти». До «десяти» уже нельзя. А почему, неизвестно, — инструкция. Уровень казенно-плановых дошкольных программ всегда усреднен и занижен. Хотя наши дети, если говорить с ними на равных, знают очень много. Только их надо оставлять в детском саду до семилетнего возраста и не регламентировать там занятия. Дать волю. В результате оказывается, что до школы они могут научиться читать и писать. Уже в детском саду, при нормальном человеческом общении со своими ровесниками и воспитателями, в процессе игр и забав успевают узнать все, что им предстоит в первом классе. При этом действительно идет освоение народной культуры и уже в раннем возрасте формируется личность. Ребенок видит, как его товарищ нарисовал букву, тут же спрашивает себя: а разве я не могу? Умение писать — основа культуры. Малыш фактически сам по себе осваивает написание, например, собственного имени. Тут же рождается дух состязания. Он обращается к другому: а ты можешь? У-у, какие у тебя буквы некрасивые…

— Дмитрий Александрович, вы говорите сейчас о программе Шулежко, то есть о работе с детьми дошкольного возраста. Что здесь все-таки самое главное?

— Прежде всего — освоение родного языка. Для взаимоотношений детей и взрослых, для контактов с окружающим миром. Отсутствие контакта приводит к спаду речевой активности. Следующее. Ребенок пытается выразить собственную инициативу. Но, если он не находит такой возможности, то у него опять же снижаются речевые способности. Вплоть до полного молчания. Неблагоприятные условия вызывают у детей страх вместо доверия, неприязнь вместо радости, и появляется больше самоограничений, чем самостоятельности. Это понятие о занятиях в школе. Оно приводит к эмоциональной вялости, к потере интереса в жизни. А то и к худшему. Из группы здоровых ребят переводят в группу риска. Рождается педагогический брак как социальное явление. Немалый процент в этом деле дали нам шестилетки, которых кинули в школы. Многолетняя практика воспроизведения педагогического брака дает естественное оправдание наличию школьных дефектологии, психологии, педагогики. Они закрепляют предрассудок о невозможности беспрепятственного освоения родного языка, о том, что только профессионал, то есть учитель в школе, может преодолеть учебные трудности.