Про себя ты в первый вечер почти ничего не рассказывал. Интересовался только мной.
С одной стороны, этот допрос меня сильно смутил. К чему это все?
С другой стороны, такое повышенное внимание было приятно. Еще никто в жизни не задавал мне столько вопросов.
Затем ты предложил попробовать любые коктейли на выбор. Достал справочники барменов, и мы стали выбирать рецепты с самыми затейливыми и экзотическими названиями типа «Наслаждение по-итальянски», «Красные трусики», «Секс на пляже», «Пронзительный оргазм»…
В этот вечер мы так никуда и не поехали.
Полдень следующего дня Мы с Алексой сидим в итальянском ресторане на Триумфальной площади. Наш столик в самой глубине ресторана, и с моего места открывается вид на все залы этого уютного заведения.
Как и все мужчины, я всегда стараюсь сесть спиной к стене, лицом в сторону двери. Сохранившийся с древних времен рефлекс – прикрывай тылы, ожидай нападения с главного входа.
К нам подошел официант – аккуратный молодой человек в красном переднике с зализанными назад волосами. С этой прической он напоминал гангстера из фильмов про итальянскую мафию.
Я представил себе картину – как этот парень, стоя перед зеркалом в туалете, тщательно укладывает гелем свою шевелюру, проводя ладонями от лба к затылку. Потом, убрав руки в стороны, несколько секунд любуется своим отражением и говорит сам себе:
– Да, дон Корлеоне, я сделаю это. Семья будет довольна.
Потом он заходит в кабинку и, сделав свои дела, спустив воду, выходит мыть руки. Краем глаза он поглядывает вниз на свой красный передник, представляя себе выпирающую из-под ткани рукоятку пистолета.
Теперь осталось всего ничего – ровной походкой выйти из туалета, сделать несколько шагов к центру зала, подойти к нужному столику, посмотреть последний раз в лица клиентов и, резко откинув передник, вытащить из-за пояса пистолет и смачно всадить несколько пуль этим заевшимся гадам прямо в их толстые животы.
После этого остается бросить оружие на пол и, на ходу снимая передник, походкой Аль Пачино быстро выйти из этого заведения. Не сбавляя шаг и не оборачиваясь по сторонам, выйти из ресторана, не забыв при выходе бросить скомканный фартук в лицо испуганному менеджеру.
Все, начинается новая жизнь. Никаких тебе «одну пиццу маргариту и два салата цезарь за крайний столик у окна».
Уф, навеяло что-то! Вот до чего доводит многократный просмотр ганстерских фильмов.
– Вы уже готовы сделать заказ? – Парень, скользнув по нам взглядом, одобрительно улыбнулся. Официанты всего мира с первой секунды распознают влюбленных.
Парочки, пришедшие в ресторан провести романтический вечер (обед, завтрак), – самые желанные гости во всех заведениях. Они самые позитивные, доброжелательные и неприхотливые клиенты. Они не замечают, насколько искусно (или нет) приготовлено блюдо (оно им в любом случае кажется восхитительным), с какой скоростью исполняется заказ (влюбленные часов не замечают), их не раздражает музыка в зале или громко говорящие соседи.
Они никого, кроме себя, не видят, потому что не сводят друг с друга глаз. Их все устраивает, на них приятно смотреть, и они оставляют самые большие чаевые.
Соседние столики, заметив счастливую парочку, проникаются общим настроением, начинают улыбаться, расслабляются. Пускаются в приятные воспоминания о своей молодости (а помнишь, как мы с тобой в таком-то году… мы только познакомились… это был ресторан такой-то… да, и еще мы заказали такую рыбу… и ты мне сказала… а я тебе сказал…).
Постепенно в зале разливается невидимая волна романтики и особой душевности. Атмосфера в заведении становится необыкновенно уютной и домашней.
Ради этой атмосферы люди и ходят в рестораны. Сочный, хорошо прожаренный стейк с бокалом вина в милом ресторанчике воспринимается совершенно иначе, нежели такой же кусок мяса у себя дома на кухне.
– Мне фетучинни с ветчиной, грибами в сливочном соусе и сыром пармезан. – Алекса указала пальчиком на строчку в меню.
– Мне это же, – добавил я. И после ухода официанта, поинтересовался: – Любишь белые грибы? Вчера заказывала почти то же самое…
– Да, люблю. Я в детстве любила ходить в лес, грибы собирали с папой, всей семьей.
– А это не опасно? С экологией вроде сейчас не везде все в порядке?
– Я в Литве родилась. У меня папа военный, там служил. Потом в Омск переехали. И там и там с лесами все в порядке. Это же не Москва, – ответила Алекса. И чуть улыбнулась, видимо, вспомнив что-нибудь свое личное, из детства. – А ты в детстве грибы не собирал? – спросила она меня, в свою очередь.
– Как сказать, – пожал я плечами, – я в Узбекистане родился. Там вместо грибов собирают хлопок. Нельзя сказать, что это было моим любимым занятием. Но нашего желания особо никто и не спрашивал. В советское время учеников целыми школами вывозили в поля, ставили вдоль грядок, и начиналась игра «чей комбайн быстрее».
– А съедобное что-нибудь собирали?
– Естественно. Это в отличие от хлопка считалось праздником. Виноград, яблоки, абрикосы, арбузы, дыни, вишни – весь ассортимент колхозных рынков проходил через наши руки. Но это было опасное занятие. Помню, учителя бегали вдоль плантаций и раздавали предупреждения типа «Не ешьте немытые фрукты! Не переедайте! Не бросайтесь яблоками!».
