Как нашей стране доставались Победы - [25]

Зная о возникшей военной оппозиции против Ворошилова, Сталин принял сторону абсолютно преданного ему Ворошилова. Уже в августе 1936 года последовали первые аресты военачальников в рамках «большой чистки» в вооружённых силах. Были арестованы комкоры В. М. Примаков и В. К. Путна. 10 мая 1937 года Тухачевский был переведен с поста первого заместителя наркома обороны на должность командующего войсками Приволжского военного округа. 22 мая он был арестован в Куйбышеве, 24 мая перевезён в Москву, 26 мая после очных ставок с Примаковым, Путной и Фельдманом дал первые признательные показания (ВИКИПЕДИЯ).

По одной из версий обвинения в адрес Тухачевского были основаны на частично сфабрикованной нацистскими спецслужбами и переданной Сталину через президента Чехословакии Бенеша «красной папке» с доказательствами конспиративных контактов Тухачевского с германским Генштабом. Упоминание об этом присутствует в книге Дугласа Грегори «Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы».

На встрече с Бенешем погорел и Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Чехословакии С.С. Александровский. О нем быдет рассказано в одной из следующих глав этой книги.

Один из подручных Гитлера Шелленберг также упоминает о передаче компромата на Тухачевского, говоря о том, что сфабриковано в нем было совсем немного (все документы были подготовлены за 4 дня).

Высказывается еще одна версия о том, что компромат на Тухачевского был организован самим Сталиным с двойной целью – ослабить германский генеральный штаб и получить повод для борьбы с Тухачевским «со стороны», то есть как со шпионом. Последнюю версию попытался опровергнуть бывший один из руководителей ОГПУ, он же генерал-лейтенант МВД СССР П.А. Судоплатов в своей книге воспоминаний «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы»:

«Уголовное дело против Тухачевского целиком основывалось на его собственных признаниях, и какие бы то ни было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные из-за рубежа, начисто отсутствовали. Если бы такие документы существовали, то я как заместитель начальника разведки, курировавший накануне войны и немецкое направление, наверняка видел бы их или знал об их существовании».

«…Основывалось на его собственных признаниях…» – так в чем же сознался после пыток Тухачевский? В том, что создал никчемный, не нужный СССР Реактивный НИИ, чтобы ослабить мощь Советского Союза?

И все же вопрос о выдвинутых против Тухачевского обвинениях остается открытым. Тем более, что есть воспоминания партизан Белоруссии о том, что вызволенный ими из фашистского плена посол СССР в Чехословакии С.С. Александровский поведал им, что в 1937 году он передал в Москву полученные им от президента Чехословакии Бенеша документы, компрометирующие Тухачевского в связях с генеральным штабом фашистской Германии. Не из-за них ли вызволенный из фашистского плена бывший посол в Чехословакии Сергей Сергеевич Александровский был обвинен в шпионаже в пользу Германии и был расстрелян 4 августа 1945 года?

Логики в этих версиях мало. Но так работал в то время расстрельный механизм. А в это время Советский Союз семимильными шагами приближался в Отечественной войне

12. Недальновидиный разгром ракетостроения в СССР

1937 год вошел в историю советской реактивной техники, как год ее погребения. В то время, когда в Германии Дорнбергер и фон Браун шаг за шагом приближались к тому, чтобы их ракетный проект обретал зримые черты, детище М.Н. Тухачевского Реактивный Научно-Исследовательский Институт практически был обезглавлен. Первой жертвой в РНИИ был его начальник И.Т. Клейменов. Он был арестован 2 ноября 1937 года. Иван Терентьвич не знал, что в тот же день арестовали главного инженера РНИИ Г.Э. Лангемака.

Ивану Терентьевичу было предъявлено обвинение в шпионаже в пользу Германии.

– Какая глупость! – воскликнул Клейменов. – Где доказательства?

Следователь предъявил ему показания арестованного 2 октября 1937 года бывшего наркома внешней торговли СССР, а на момент ареста заместителя председателя Станкоимпорта Наркомвнешторга СССР Аркадия Павловича Розенгольца: во время работы в Берлине Клейменов неоднократно встречался с иностранцем Германом Обертом и передавал ему секретные сведения о военном потенциале СССР.

На листке с показаниями Клейменов увидел бурое пятно. Мелькнула мысль: «Не выдержал истязаний Аркадий Павлович!». И тут же на Ивана Терентьевича обрушились кровавые удары следователя…

– Будешь отпираться? Вот тебе еще доказательства! – удары в ухо, в челюсть…

Так ли это было или было еще страшнее? Узнать подробности допросов нынче можно с превеликим трудом, так как многие арестанты оставались верными членами партии и признавались в наветах, если следователь говорил, что так нужно партии. Как рассказывал позже Ворошилов на заседании Президиума ЦК ВКП(б), перед расстрелом Тухачевский воскликнул «Да здравствует Сталин!».

В это же время истязали Г.Э. Лангемака.

14 ноября 1937 Георгий Эрикович не выдержал побоев и подал заявление Н. И. Ежову о том, что «решил отказаться от своего никчемного запирательства» и назвал участниками «антисоветской организации» в РНИИ его директора И. Т. Клеймёнова и инженеров – реактивщиков С. П. Королёва и В. П. Глушко.