Как карта ляжет - [43]

И сейчас он вдруг обратился к Тате. Девочка так удивилась, что не нашлась, что сказать, лишь робко улыбнувшись.

– У меня есть чистая тетрадь, хочешь дам? Ты ещё успеешь переписать домашку, – предложил мальчик протягивая тоненькую зелёную тетрадь в клетку.

До последнего урока, Тата была странно задумчива. Сдав домашнюю работу в новой тетради, и поймав удивлённый взгляд математички, (такие зеленые тетрадки, стоящие копейки, были только у Вени) она подошла к мальчику перед уроком физкультуры.

– Спасибо за тетрадь. Я тебе завтра принесу чистую.

– Не надо, – покачал головой мальчик.

– Но у тебя же нет! А у меня много разных дома. Хочешь куплю тебе со светящейся обложкой?

– А чем она лучше простой, зелёной? – Веня нахмурился.

– Но… – Тата растерялась.

– Разве от обложки, изменится содержание?

– Нет, но …писать в красивой тетради, круто…

– Круто, – Веня вдруг улыбнулся, – писать круто! А в чем писать, по сути значения не имеет.

– Ну как хочешь, – Тата с удивлением для себя осознала, что злится. Одноклассник всего парой фраз вывел ее на эмоции.

– Давай погуляем сегодня? – неожиданно предложил Веня.

– С тобой? – Тата приподняла бровь.

– А что? Тоже обложка не подходит? – Веня оглядел себя с головы до ног. А Тате вдруг стало весело.

– Сойдёт. Ну и куда мы пойдём? Хочешь отведу тебя в крутой ресторан? Сейчас скажу охраннику, он забронирует столик. Ты же в таких никогда не был.

– Мне казалось, кавалер должен приглашать даму, – Веня внимательно посмотрел на девочку.

– Значит идём гулять в парк, – Тата прекрасно понимала, что денег у Вени нет, и постаралась отшутится.

– Не совсем. Пусть это будет сюрприз.

Всю физкультуру Тата думала только о предстоящей прогулке с Рощиным. Когда учитель наконец отпустил их, девочка нарочито медленно переоделась, и вышла из спортзала самой последней. Веня ждал ее у дверей.

– Скажи мне, какое твоё самое заветное желание? – Вдруг спросил он, и Тата фыркнула.

– Ты что, хочешь его исполнить?

– Почему бы и нет, – Вениамин пожал тощими плечами.

Тата хотела сказать, что неплохо бы прямо сейчас отправится в Париж, и до отвала наестся круассанов, или выкупаться в тихом океане, или хотя бы съесть лобстера… но вдруг поняла, что ничего этого ей совершенно не хочется. И вообще рядом с Веней, ей думается по-другому. Так. Будто никто, не запрещает ей быть собой. Будто не надо держать марку, улыбаться, когда не смешно, поддерживать беседу о тряпках и гаджетах.

– Я хочу почувствовать, – неожиданно даже для самой себя, сказала девочка. – Я хочу почувствовать хоть что-нибудь.

– Я примерно так и думал, – кивнул Веня, и крепко взял Тату за руку. – Идём.

Охранник с недоумением кивнул, но послушался, когда Тата попросила его, держатся на расстоянии, объяснив, что у неё важное дело. Веня и Тата прошли дворами, и оказались на небольшой улочке. С двух сторон на ней теснились старые, ещё прошлого века домики, со смешными, будто кукольными резными балкончиками, и расставленными тут и там цветами в горшках. На узенькой мостовой, предназначенной исключительно для пешеходов, тут и там виднелись художники, расставившие свои холсты, и с улыбкой предлагая прохожим нарисовать портрет.

Толстый и какой-то лохматый дядька, перегородил путь ребятам, предлагая сфотографироваться с сидящей у него на плече обезьяной. Охранник Таты дёрнулся к ним, но Веня уже шепнул хозяину макаки что-то на ухо, и тот мгновенно отошёл, уступая дорогу.

– Что это за район? – спросила Тата с интересом глядя по сторонам. – Никогда тут не была.

– Это улица жизни, – коротко ответил Веня, уверенно ведя её дальше.

– Почему жизни? Здесь типа все живые? – пошутила девочка.

– Нет, здесь все очень хотят жить.

Тата хотела ещё что-то спросить, но тут взгляд ее расширился от удивления. Перед ними стоял самый настоящий карлик. Маленький, едва достающий Тате до плеч человек, с испещрённым морщинами, лицом старика. Девочка вздрогнула. Веня же напротив, пожал руку уродцу и тот неожиданно подмигнул Тате.

– Кошмар какой… – протянула девочка, обходя лилипута.

– Почему? – флегматично спросил Веня.

– Ну как почему? Ты же видел какой он, как жить так?

Веня промолчал, и указал взглядом на собравшихся впереди людей. Они подошли ближе и осторожно оттесняя народ, оказались внутри толпы. В центре образовавшегося круга, стоял человек. Определить его возраст было невозможно, из-за практически седой, доходящее до шеи бороды, и пышных усов. Он был одет в длинный кожаный плащ, и яркие, оранжевые кроссовки. Выглядел человек так несуразно и комично, что Тата хмыкнула.

– Вень, зачем ты меня сюда привёл? Что я могу тут почувствовать? Парад уродов какой-то… – шепнула Тата на ухо однокласснику.

Веня хотел что-то ответить, но в этот момент странный человек достав складной стул, уселся за стоящий рядом с ним синтезатор. Тата так увлеклась, рассматривая его, что не сразу заметила, музыкальный инструмент, и подключённые к нему колонки. В толпе прошёл короткий шёпот: «Сейчас…сейчас…» и мужчина опустил мозолистые, загорелые руки на клавиши…

В первое мгновение Тата не поняла, что происходит. Она знала, что на свете существует семь нот. Но и подумать не могла, что из них, можно извлечь что-то подобное. Музыка обволакивала, плавно погружая Тату в какое-то неведомое доселе чувство покоя и умиротворения, внутри девочки помимо воли, вдруг что-то сжалось, и выплеснулось на кожу мурашками, заставляя вздохнуть и прикрыть глаза. Пальцы музыканта словно порхали над черно-белыми клавишами, и щемящее, болезненное чувство одиночества уходило. Тата слышала и чувствовала музыку, каждой клеточкой своего тела, медленные, плавные ритмы, будто звучали внутри девочки, отзываясь созвучием дыхания. Как всё просто… подумала Тата. Как мало иногда нужно для счастья… просто слышать, и слушать, чувствовать, осознавать…