Как Исландия изменила мир. Большая история маленького острова - [46]

Самый темный день в году – 21 декабря. С этого момента дни снова медленно становятся длиннее. К февралю день удлиняется на семь минут. В марте у грабителей банков достаточно времени, чтобы провернуть дело средь бела дня. К апрелю северное сияние исчезает, и ему на смену приходят светлые вечера, а птицы прилетают обратно после зимовки. В мае уже не бывает темно.

Британская армия вторглась в Рейкьявик в пятницу в пять часов утра в мае. Операция «Вилка», которая должна была застать жителей Исландии врасплох, началась с выключенными огнями кораблей. Но когда четыре боевых корабля вошли в гавань, на них уже смотрела огромная толпа зевак. Они видели их за много километров.

Конвой сначала миновал полуостров Рейкьянес, кусок суши в форме ботинка, который тянется за пределы Рейкьявика, и рыбаки в Кеблавике заметили необычный конвой. Но была середина ночи, и они не увидели причин уведомлять власти, потому что Исландия не имела никакого отношения к войне – эти ребята должны были направляться в другое место. Британия, со своей стороны, не учла, что корабли прибудут в государственный праздник в день выплаты жалованья рыбакам, когда многие посреди ночи гуляют. Полиция и подвыпившие таксисты первыми заметили на горизонте корабли. Четыре серых военных корабля. Британцы это или немцы? Никто не знал.

Британский кабинет решил не уведомлять исландские власти до их прибытия и вместо этого сразу приступил к фактическому вторжению. Их аргументация заключалась в том, что, несмотря на неофициальную склонность к Великобритании в войне, исландское правительство, скорее всего, отклонит любые предложения о военной защите из-за своего «нейтралитета». Если бы им сначала была предоставлена возможность отвергнуть защиту британцев, предстоящее вторжение могло бы быть встречено с большей враждебностью. К тому же, если бы об этом было заранее известно, Германия направила свой флот из Северной Норвегии и смогла бы добраться туда быстрее, чем британцы.

Единственными двумя людьми в Рейкьявике, уверенными в национальности приближающихся судов, были британский консул (благодаря радиотелеграмме) и германский консул (благодаря методу исключения). Доктор Герлах давно почувствовал, что исландская общественность, а также политики поддерживают в войне британцев. «Исландия – британская страна под датской короной», – написал он в одном из своих секретных файлов – в тех самых документах, которые он намеревался сжечь до прибытия британских войск. «Принесите папки! Зажгите котел!» – приказывал он, понимая, что никто в доме не знает, как зажечь угольный обогреватель. «Приведите сюда Мориса!»

Альвин Герман Эрнст Морис был пожилым человеком немецкого происхождения, работавшим дворником при консуле. Он жил на другом конце города. Кроме того, у него были хронические боли в спине. Чтобы выйти из дома, ему нужно было каждый раз надевать корсет, и он не мог делать это сам, – это он объяснил горничной консула, которую послали к нему домой. Будучи вежливым человеком, Морис не хотел будить женщину, которая обычно ему помогала. Поэтому горничной пришлось сделать несколько неуклюжих попыток помочь ему. Историки многим обязаны этим двум медлительным сотрудникам консула, потому что все это время документы Герлаха были в сохранности.

Толпа в гавани росла и становилась значительно менее тревожной, как только стал виднеться флаг корабля. Британский консул прибыл со своим чемоданом, что явно указывало на национальность приближающихся войск. Британия надеялась на мирную операцию, хотя морякам было приказано на всякий случай зарядить орудия. Но по мере приближения корабля было легко различить толпу: все стояли совершенно неподвижно, даже полиция.

Консул, по словам очевидцев, похлопал по плечу полицейского, стоявшего посреди толпы, и спросил: «Не могли бы вы попросить толпу немного отступить, чтобы солдаты могли сойти с эсминца?»

Полицейский, в должностные обязанности которого, вероятно, не входила помощь иностранным захватчикам, просто кивнул: «Конечно».

Британия, империя, которая вторглась во все страны мира, кроме двадцати двух (по оценкам, определяющим этот термин в широком смысле; другие утверждают, что во все страны, кроме шестидесяти трех), захватывала Исландию мирно.

В шесть утра первый полк солдат спокойно стоял у гавани. Заметно пьяный мужчина прошел сквозь толпу и поднял кулак, потрясая им в направлении одного солдата. Другой бросил сигарету в дуло винтовки. Затем они вместе с остальной толпой разошлись. Вот и все сопротивление.

Некоторые историки утверждают, что исландцы действительно могли бы отбиться охотничьими ружьями, вилами и резаками для рыбы. Таково было катастрофическое положение дел на борту военных кораблей: арсенал представлял собой почти что свалку времен Первой мировой войны, а солдаты страдали морской болезнью и были совершенно неподготовленными стрелками. Со стратегической точки зрения операция была совершенно бессистемной. Большая часть планирования проводилась в пути, а военные были снабжены несколькими картами, большинство из которых было плохого качества, а одна из них была нарисована по памяти. Согласно некоторым источникам, на борту находились инженеры-строители, в том числе железнодорожный эксперт, несмотря на отсутствие необходимости в таких знаниях в стране, где нет железнодорожных путей. Ни один из участников экспедиции не владел исландским языком в совершенстве.