Как государство богатеет… Путеводитель по исторической социологии - [38]

Почему компромиссы неустойчивы

На самом деле компромисс элит – это лишь шаткое равновесие в ситуации замаскированного конфликта. И если даже элиты проявляют мудрость, стремясь не раскачивать лодку, масса внешних обстоятельств может в любой момент нарушить равновесие в коалиции, усилить одни элиты и ослабить другие. А коли так, усилившиеся элиты могут начать топить слабых, стремясь пересмотреть правила игры и увеличить собственную долю ренты.

Вероятность конфликта усиливается еще и тем, что за спинами лидеров стоят люди, которые ждут не дождутся своего вхождения в элиту. Люди, не входящие во властную коалицию, могут быть клиентами отдельных влиятельных лиц. Соответственно, при усилении политического веса патрона начинают усиливаться и они. Это сильно подстегивает любое противостояние.

Не правда ли, нервная жизнь получается у элит даже в случае достижения временных компромиссов? Понятно, почему они хотят получить больше гарантий для спокойного получения своей ренты. И ради этого идут на три фундаментальных изменения в жизни общества.

Во-первых, они добиваются верховенства права для элит, то есть для себя любимых. Права каждого патрона должны быть защищены вне зависимости от того, выиграл он или проиграл в междоусобной борьбе, и права каждого клиента тоже должны быть защищены вне зависимости от того, в чью клиентелу он входит. «Идентичные права защищать гораздо легче, чем уникальные привилегии», – отмечают авторы [Там же: 277].

Во-вторых, они формируют организации, не привязанные к отдельным вождям (такие как партии Ланкастеров и Йорков в Войнах Роз), а имеющие возможность действовать бессрочно (политические партии современного типа). Эти организации защищают своих членов и сторонников даже тогда, когда лидеры меняются.

В-третьих, они осуществляют консолидированный контроль над вооруженными силами. Понятно, что силовики всегда мощнее, чем любые группы коалиции, поэтому все вместе эти разнообразные группы (вне зависимости от междоусобных противоречий) оказываются заинтересованы не давать воли вооруженным людям.

Традиционный вопрос – как ограничить власть правителя – даже ставится неверно. Дело вовсе не в ограничении его власти, а в более широких преобразованиях. Правитель должен оказаться под контролем разных групп элиты. И, соответственно, эти группы должны быть как-то оформлены. Не на короткое время, а на длительное. Вместо отдельных лиц должны действовать целые организации, существующие постоянно и не привязанные к жизни и деятельности конкретного лидера. Вот они-то и создают систему, где устанавливается контроль за властью.

В общем, можно сказать, что демократия возникает не потому, что кто-то ее осознанно строит, реализуя великие цели свободы, равенства, братства, а потому, что господствующая коалиция оказывается не способна в какой-то момент уладить свои внутренние конфликты и так организовать сосуществование, чтобы дружно получать ренту, оттесняя от кормушек всех людей, находящихся в стороне. Ради самосохранения коалиция готова идти на смену институтов. Иными словами, демократия – это вовсе не политическая система, объединяющая хороших людей с высокой сознательностью и высоким уровнем политической культуры, а способ так сформулировать правила игры, чтобы «злые люди» не пожрали друг друга и всем участникам коалиции в конечном счете было выгодно сосуществовать.

Когда началась демократизация

Впрочем, то, что описано выше, это еще не демократия. Демократизация даже в Великобритании началась лишь с 1832 года. До этого членов парламента избирали в силу их социального статуса и личных связей. Не только простой народ, но даже многие богатые люди в выборах не участвовали. Только с 1832 года все представители элиты (только элиты!) стали пользоваться равными политическими правами. А в конце 1830-х годов возникли политические партии современного типа.

Лишь после этого процесс ускорился. Выяснилось, что права элит защищать гораздо проще в ситуации более широкой политической и экономической конкуренции. Поэтому, когда различные неэлитные группы – социалисты, профсоюзы, церкви, сторонники расширения избирательных прав – начали создавать свои организации, элиты не стали им сильно препятствовать. И хотя подготовительные процессы, обеспечивающие права элит, заняли в Англии несколько столетий, завершение процесса (переход к полной демократии) произошел за несколько десятилетий.

Примерно по такой же схеме, насколько можно судить, осуществляются процессы и в России. Преобразования должны соответствовать эгоистическим интересам элиты. Только в этом случае они действительно осуществляются. Сегодня наша элита озабочена нормальной защитой своих прав. Тем, чтобы существовала единая система, не зависящая от того, кто из высших персон страны сможет защитить человека в случае наезда на него со стороны силовиков. Для защиты этих прав нужны реальные политические и деловые организации, а также механизмы вывода вооруженных людей из политики. Если элите удастся в собственных интересах добиться подобных перемен, демократизация, как показывает мировой опыт, пойдет в России ускоренными темпами.