Как государство богатеет… Путеводитель по исторической социологии - [20]

Три пути в современный мир Баррингтон Мур показывает, как все на самом деле непросто

Для того чтобы теория модернизации превратилась из голой схемы в серьезный научный анализ, необходим детальный разбор вопросов, связанных с особенностями исторического пути разных стран. Необходимо четко понимать, почему, скажем, английский путь к современности отличался от французского, почему германский оказался столь жестоким и кровавым, почему испанский характеризовался быстрым стартом, за которым последовало резкое замедление, почему великий Китай «проспал два столетия» и, конечно же, почему российский путь завел нас в марксистский тупик, притом что не Россия породила марксизм. Одним из первых ученых, взявшихся за осуществление таких историко-социологических исследований, был американский социолог Баррингтон Мур младший, опубликовавший в 1966 году книгу «Социальные истоки диктатуры и демократии. Роль помещика и крестьянина в создании современного мира» (М.: Изд. дом ВШЭ, 2016).

Данного автора не принято относить к числу классиков теории модернизации, но он постоянно использует это понятие в своей книге. Модернизация для него – это не концепция, а просто процесс движения народов к современному состоянию. И он фактически сам выстраивает концепцию, объясняющую, по каким трем важнейшим дорогам это движение осуществлялось в истории человечества.

Мне представляется, что Мур был настоящим новатором в своем подходе и не случайно его книга актуальна по сей день. Она с полным правом может считаться классикой исторической социологии. Если сказать предельно просто, то в старом популярном марксистском подходе делался упор на классовую борьбу, поскольку главным являлся вопрос о переходе от одной социально-экономической формации к другой. Такие интересующие нас сейчас «детали», как внезапное появление диктатуры, процесс «буржуазной» демократизации, быстрое экономическое развитие одних и долгий застой других стран, оказываются в марксизме малозначащими промежуточными явлениями на пути от классового к бесклассовому обществу. В книге Баррингтона Мура упор делается не на огромные расплывчатые классы, которые на самом деле никогда не вступают в борьбу «единым фронтом», а на отдельные социальные группы. И вдруг оказывается, что от того, как эти группы взаимодействуют между собой, от того, враждуют ли они, а может, сотрудничают, от того, в каком отношении они находятся с монархией, и от ряда других факторов зависит, будет ли общество развиваться мирным демократическим путем (Англия XVIII–XIX веков) или двигаться к демократии через революции (Франция XVIII–XIX столетий), а может, формировать кровавую диктатуру без кровопролитных революций (Германия ХХ века) или же с революциями и гражданскими войнами (Россия ХХ века). Баррингтон Мур как будто бы брал пазл, состоящий из одинаковых элементов, перекладывал «пазлинки» различными способами, отражая на своей картинке различные условия, существовавшие в Англии, Франции, США, Китае, Японии, Индии, и получал объяснения того, почему Англия не Франция, а Франция не Америка. Автор «Социальных истоков диктатуры и демократии» показал, по сути дела, как из важных различий исторического пути народов (даже таких близких по своей культуре, как народы европейские) могут получиться различные (иногда трагичные для миллионов людей) «загогулины».

Демократический путь к современности

Как возникает демократия? «Первым условием демократического развития, установленным в нашем анализе, – отмечает Баррингтон Мур, – было возникновение баланса сил, помогающего избежать как слишком мощной королевской власти, так и слишком независимой землевладельческой аристократии» [Мур 2016: 386]. При этом «второе необходимое условие – поворот к подходящей форме коммерческого сельского хозяйства либо со стороны землевладельческой аристократии, либо со стороны крестьянства» [Там же].

Самый яркий пример такого развития – это Англия в XVI–XIX веках. Объективно представившаяся англичанам возможность хорошо зарабатывать на продаже шерсти стимулировала как крестьян-йоменов, так и помещиков-джентри активно заниматься бизнесом, огораживая общинные земли и стремясь утвердить в аграрной сфере настоящую частную собственность Нового времени вместо размытой системы средневековых земельных владений.

Коммерциализация сельского хозяйства означала переход от феодального сеньора, который был в худшем случае беззаконным тираном, а в лучшем случае – деспотичным отцом, к господину, который был ближе к проницательному дельцу, эксплуатирующему материальные ресурсы поместья с расчетом на прибыль и эффективность [Там же: 25].

Английское государство по разным причинам стремилось вмешиваться в дела формирующихся частных собственников и ограничивать их права. Что, конечно, ни йоменам, ни джентри не нравилось. Поэтому главным вопросом восстания 1640-х годов стала борьба «против вмешательства короля и радикалов низших сословий в права собственности землевладельцев» [Там же: 31]. В отличие от марксистов, для которых монарх – это всегда представитель господствующего феодального класса, Баррингтон Мур пишет, что «в результате войны (гражданской. –