Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии - [40]
Фашистские функционеры, действовавшие в крупных промышленных центрах, где их задачей было прежде всего сделать НСДАП привлекательной для рабочих, в гораздо большей мере прибегали к псевдосоциалистической демагогии, чем нацистские пропагандисты в Баварии и других, преимущественно мелкобуржуазно-крестьянских областях. Северогерманские нацисты говорили не о «национал-социализме», а о «национальном социализме» и употребляли такие выражения, как «тотальная германская революция», «сообщество по нищете и хлебу», «хозяйство для потребления, а не для прибылей».
Отсюда позже возникла легенда, будто группа Грегора Штрассера и тесно сотрудничавшего с ним его брата Отто была чем-то вроде «левой» фракции внутри германского фашизма. Импульс ота легенда получила и благодаря тому, что Штрассер, демонстрируя свою якобы антикапита-листическую позицию, в январе 1926 г. составил проект новой программы НСДАП. Он предусматривал, в частности, превращение предприятий тяжелой промышленности в предприятия с государственным или коммунальным участием, а также конфискацию крупных юнкерских имений.
Однако это были чисто демагогические формулировки: сколь бы смело они ни звучали, они никоим образом не противоречили интересам господствующего класса, с которым Штрассер имел или стремился установить особенно тесные отношения. Например, менеджеры так называемых новых отраслей промышленности (электроника, химия) отнюдь не возражали против участия фашистского государства в угольной и частично металлургической промышленности.
Такие меры укрепили бы их относительную независимость от монополистических соперников, увеличили бы их собственный вес внутри крупной буржуазии, привели бы к стабилизации цен на энергоносители и основное сырье, а также удешевили бы обременительную для всего хозяйства транспортировку. То же самое относится и к требованию отчуждения нерентабельных, малопроизводительных юнкерских поместий, за которое выступали вынашивавшие проекты поселений рейхсверовские круги, пропагандисты «военизированного крестьянского сословия», крупные аграрии и не в последнюю очередь стремившиеся к более широкому сбыту производители сельскохозяйственных машин и искусственных удобрений. Все это не имело ничего общего с какой-либо социализацией.
Наряду с самой гнусной псевдосоциалистической демагогией следует указать и на вторую особенность приобретавшего в это время все большее значение северо- и западногерманского центра НСДАП — стремление к установлению и поддержанию более тесных контактов с определенными кругами крупной буржуазии, с командованием рейхсвера и крупным землевладением капиталистического типа. При этом контакты северогерманских нацистских «фюреров» с предпринимателями отнюдь не ограничивались, как могло бы показаться на первый взгляд, так называемыми новыми отраслями промышленности. Скорее наоборот. Несмотря на некоторую сдержанность в отношении зараженной, по их мнению, духом «революционизма» НСДАП, именно капитаны тяжелой индустрии, по традиции стоявшие на крайне правом фланге, благосклонно взирали на возрождение фашистской партии.
Это в особенности относилось к элите германской промышленности угля и стали — рурским промышленникам. Такие владельцы концернов, как Фриц Тиссен, Фридрих Мино и умерший в 1924 г. Гуго Стиннес, проявляли интерес к НСДАП еще в политически кризисном 1923 году. Старейшина рурских магнатов Эмиль Кирдорф тоже (он сам признал это двенадцатью годами позднее, во времена нацистской диктатуры, в одном газетном интервью) стремился встретиться с Гитлером>14.
Этот интерес оживился вновь, когда осенью 1925 г. наступил ставший известным под названием «промежуточный» или «очистительно-кратковременный» достаточно острый экономический кризис. Он наглядно продемонстрировал крупным промышленникам: не сегодня завтра может возникнуть новая расстановка сил, и тогда им опять потребуется воинствующее праворадикальное движение. К тому же магнаты тяжелой промышленности вовсе не порвали связи, установленные ими во время оккупации Рура с антифранцузскими группами саботажников, большинство которых не только принадлежало к НСДАП или примыкало к ней, но и занимало в ней высокие посты. В качестве примера можно указать на Пфеффера фон За-ломона или на одного из бывших организаторов «активного сопротивления» — Карла Кауфмана — нацистского гауляйтера земли Рейпланд-Норд и Рурской области — Вестфалии, а после 1926 г. гауляйтера Рура >|э.
Нацистская партия снова попала в поле зрения властелинов Рура и потому, что большинство их рассмат ривало поворот партии немецких националистов к сотрудничеству с республиканским государством как показатель падения влияния правых партий. Они искали активную замену. Рурские магнаты еще более укрепились в своей девальвирующей оценке традиционных консервативных партий, когда выяснилось: избранный в апреле 1925 г. в президенты (при их мощной финансовой поддержке, а также голосами всех антиреспубликанцев) бывший кайзеровский генерал-фельдмаршал Пауль Гин-денбург со скрипом, но все же начал приспосабливаться к парламентскому стилю правления.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.