Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии - [104]

Этот второй вопрос командно-штабного учения побудил буржуазную историографию утверждать, будто рейхсвер был полон решимости бороться с оружием в руках против фашизма. На самом же деле Шлейхер, который еще 23 ноября и вновь 1 декабря искал контакта с Гитлером, чтобы договориться с ним против Папена, и не помышлял о сопротивлении фашизму. К тому же Шлейхеру было важно дискредитировать Папена в глазах Гинденбурга и с этой целью доложить президенту, что рейхсвер и полиция не в состоянии были бы защитить правительство, У которого нет поддержки даже со стороны десятой части населения. Он заявил: «Бороться против ⁹/₁₀ народа пулеметами — бесперспективно»⁴⁹.

Заявление подействовало! Не только Гинденбург, но и все члены кабинета (некоторые из них к тому же, и частично не без оснований, надеялись остаться в правительстве Гитлера) увидели: Папена не спасти.

Задержка с назначением Гитлера рейхсканцлером из-за разногласий в лагере буржуазии дала антифашистским силам незначительный выигрыш во времени для мобилизации масс на отпор фашистской диктатуре. Теперь следовало этот выигрыш увеличить. «Наша ближайшая задача, — говорил руководитель окружного комитета КПГ Берлин-Бранденбург-Лаузиц-Гренцмарк Вальтер Ульбрихт 19 ноября на окружной партийной конференции, — заключается в данный момент в том, чтобы там, где классовый враг пытается расширять фашизм, приложить все силы, чтобы акцией единого фронта настолько увеличить темп собирания пролетарских сил, чтобы наши силы росли быстрее, чем силы фашистской концентрации» ⁵⁰. Для этого имелись обнадеживающие основания, и уже вырисовывались первые успехи. Ведь острые споры внутри руководящей клики господствующего класса в значительной мере сводились к разногласиям насчет риска вызвать такое народное движение против фашизма, которое сметет все планы капитала. Следовательно, они исходили из предпосылки существования и усиления единого революционного фронта.

Своим усилением этот фронт путал карты интриганов, группировавшихся вокруг Гинденбурга и его камарильи. К тому же многие сторонники нацизма были обеспокоены задержкой с созданием обещанного фашистами «третьего рейха», выжидательной позицией Гитлера. В большой мере на них воздействовало и разъяснение коммунистами сущности фашизма.

Общинные выборы в Саксонии (13 ноября) и Тюрингии (4 декабря 1932 г.) отчетливо сигнализировали о тенденции к падению массового влияния нацистской партии. Хотя эти выборы и нельзя прямо сравнивать с выборами в рейхстаг (в частности, участие избирателей было примерно на 20 % ниже), важно, что нацисты, например, в Тюрингии получили на 40 % меньше голосов, чем 6 ноября.

Когда результаты и подробности переговоров в президентском дворце стали известны, Общегерманский комитет Антифашистской акции (22 ноября) так охарактеризовал возникшую ситуацию: «Переговоры Гинденбурга с Гитлером о сформировании имперского правительства кладут начало резкому обострению курса на фашизацию Германии. Крупные успехи Антифашистской акции, закончившиеся победой на многих предприятиях стачечные бои, особенно героическая борьба рабочих берлинского городского транспорта, сотни успешных акций квартиросъемщиков и безработных сорвали осуществление намеченной буржуазией программы голода и решающим образом способствовали свержению правительства Папена. Рост революционных боев и обострение капиталистического кризиса буржуазия пытается теперь приостановить объединением всех фашистских сил… Из всего этого вытекает необходимость немедленной мобилизации всего рабочего класса против любых мер фашистского подавления…» ⁵¹

В речах революционных руководителей пролетариата, в воззваниях КПГ, в призывах Антифашистской акции и Революционной профсоюзной оппозиции вновь и вновь подчеркивалась мысль, незадолго до того высказанная Эрнстом Тельманом: частичные бои служат «обязательным условием решения дальнейших революционных задач…»⁵². В этих частичных боях против урезывания заработков рабочих и сокращения пособий безработным, за обеспечение миллионов, страдающих от голода и холода, хлебом, картофелем и углем, против выселения из квартир и внесения залогов, против ограничения права на демонстрации и собрания, против запрета газет и против антикоммунистических репрессий, против фашистского террора и папеновских трибуналов крепло единство масс в расстановке классовых сил. У трудящихся зрела решимость идти на неизбежную борьбу с угрозой фашизма. «Опираясь на организацию повседневной борьбы рабочих на предприятиях, безработных и квартиросъемщиков, — говорилось в цитированном выше письме Общегерманского комитета Антифашистской акции, — следует так укрепить единый рабочий фронт, чтобы он был в состоянии успешно провести массовую политическую забастовку против режима фашистской диктатуры и всех принимаемых ею мер подавления» ⁵³.

Растущая боеготовность масс вылилась во второй половине ноября в мощную волну демонстраций в Берлине, Дюссельдорфе, Гамбурге, Хемнице (ныне Карл-Маркс-Штадт) и других городах. Несмотря на голод и холод, десятки тысяч трудящихся вышли на улицу, чтобы поднять свой голос против грозящей фашистской опасности и призвать всех еще стоящих в стороне от борьбы примкнуть к массовому антифашистскому движению.