#Как это было у меня. 90-е - [12]

Все это было впервые.

И потому уже через полгода работы департамента в его балансе и бухгалтерии мало кто мог разобраться, кроме самого Лехи.

Обороты и сделки были внушительны и оригинальны, но столь же запутанны и туманны.

Уже не только у тверского руководства банка, но и у нас в московском филиале постепенно накапливалось недоверие: что-то непонятное они там у себя творят.

Еще одной характерной особенностью валютного департамента было большое количество молодых, красивых и незамужних девушек. Уж не знаю почему, из-за легкого ли характера самого Лехи или из-за слова «валютный» в названии департамента, но именно он был у нас самым ярким и искрометным по страстям и эмоциям.

Однажды Леха вместе с какой-то из сотрудниц отправился в Нью-Йорк, чтобы лично познакомиться с банками, где были открыты наши корреспондентские счета. И как только он улетел, мы вдруг поняли, что ключ с кодом от счета в Bank of New York он взял с собой и копии не осталось.

Первыми забили тревогу в Твери.

Валютный департамент головной конторы начал непрерывно звонить нам с вопросом: «А вы уверены, что Алексей вернется из Нью-Йорка и деньги останутся в сохранности?» Мы отвечали, что абсолютно уверены в Лехе, но все наши попытки дозвониться до него были безуспешны. Он нашелся только на третий день – чуть загулял и отключил телефон. Леха долго потом обижался на нас за это минутное недоверие.

Но главной особенностью валютного департамента был непрерывный рост количества сотрудников.

Работа современного коммерческого или инвестиционного банка предполагает наличие разных специализированных департаментов: казначейства, трейдинга по акциям, облигациям, отдела продаж, отдела торговли на внутреннем и внешнем рынке и т. д. Но нас никто этому не учил, и потому приходилось постигать все в реальной «боевой», рыночной обстановке.

Леха интуитивно понимал, что рынки разрастаются: операции становились все сложнее и разнообразнее, и нужно было как-то дробить департамент, создавать специализированные отделы. Но валютный департамент лишь распухал и распухал, а количество людей и выполняемых функций лишь увеличивалось…

Баланс (1992 год)

Мы не учились финансам в институте. В МФТИ мы постигали высокие науки: математику, физику, аэродинамику, механику полета и пр. Бухгалтерии нас не учили, и потому никаких экономических терминов я вообще не знал. Нам пришлось осваивать азы, начинать с самого начала.

И вот, найдя какой-то учебник по бухгалтерии, я принялся раскладывать ее по косточкам: что такое дебет и кредит, что такое баланс, его актив и пассив? Вникая в нехитрые премудрости этой примитивной финансовой науки, я вдруг уловил внутреннюю красоту бухгалтерии, ее таинственный смысл. Я понял, зачем она нужна!

Допустим, сегодня ко мне пришел клиент и положил деньги в банк. Я отражаю данную операцию одной проводкой: по пассиву и по активу. В пассиве – я теперь должен этому клиенту. В активе – у меня лежат в кассе его деньги. Завтра другой человек придет и возьмет у меня кредит. Я спишу деньги с кассы, и в активе у меня появится долг этого нового клиента. И так каждый день, шаг за шагом. Всякую операцию, всякое изменение нужно отразить в балансе. Баланс – это как личный дневник. Каждый день ты записываешь в свой «дневник» все, что у тебя происходит: все новые отношения, друзей, знакомых – а это всегда и новые обязательства, и новые приобретения одновременно. Так же обстоит и с балансом. Появились отношения – заносишь их в баланс. Отношения закончились, ты забыл человека – списываешь его с баланса. Каждый день любой шаг можно разложить на дебет и кредит: кому ты стал должен и кто оказался твоим должником? А за всеми прово́дками стоят реальные люди и их жизнь.

«Это как “алгеброй поверить гармонию”: можно сухими цифрами и последовательностью проводок описать жизнь! – вдруг осенило меня. – Ведя баланс своего банка, ты как будто пишешь его жизнь, ведешь его дневник».

Эта мысль очень меня тогда возбудила. Весь первый год нашей работы баланс банка я вел сам. У нас был, конечно, главный бухгалтер и штат бухгалтерии, но ежедневно каждую проводку в балансе я пропускал через себя. Я чувствовал каждую его строку. Кому должны мы? Кто должен нам? В какой-то момент мне стало казаться, что я слился с балансом и чувствую в нем все: как он растет, как он меняется, какие строки увеличиваются стремительно, какие – не так быстро.

Постигнув эту науку, я стал c удовольствием излагать ее основы всем друзьям и знакомым, кто хотел пойти работать в банк или начать заниматься бизнесом.

– С чего начать? – спрашивали они меня.

– Начинайте с баланса, – говорил я. – Поймите его суть. Прочувствуйте смысл проводок, не перекладывайте это на бухгалтера. Бухгалтерия вообще ничего такого не чувствует, она просто машинально заносит цифры в таблицы. Прочувствовать собственный баланс можете только вы лично. И лишь после этого вы почувствуете свой бизнес, его дыхание и пульс.

P.S.

Я уже не помню, как называлась та книга, с которой я начал изучение бухгалтерии. Это была какая-то тоненькая брошюра в мягкой обложке, купленная случайно на каком-то стихийном книжном развале. Она быстро истрепалась, переходя из рук в руки по моим друзьям. Но именно она стала единственной книгой о финансах, которую я внимательно и вдумчиво изучил. Больше ничего о бизнесе и финансах я никогда не читал. Всему остальному нас научила жизнь.