Али храпел на земле, не дойдя всего двух шагов до ступенек своего дома. Рядом с ним лежал пустой кувшин.
Хасан сплюнул, поправил сеть на плече, уважительно кивнул игравшим в нарды стражникам и вышел из города. Сегодня он решил порыбачить за Каменным мысом: там была хорошая тень и из расщелины в скале стекал ручеек родниковой воды. Дойдя до мыса, Хасан напился и, забросив сеть в море, прилег отдохнуть в густую сыроватую тень.
Проснулся он, когда солнце уже побагровело и совсем склонилось к морю. Хасан встал, побрызгал на лицо родниковой водой и, отвязав веревку от деревянного кола, потянул сеть. Сеть не поддавалась. «Шайтан! Что за неудачный день!» Хасан закатал шальвары и полез в воду. Нащупав камень, он попытался освободить сеть, но только сильней запутал ее. Еще раз помянув шайтана, Хасан поднатужился и вместе с сетью выволок камень на берег. Разворошив водоросли, он с удивлением обнаружил, что в сеть к нему попал не камень, а какой-то похожий на кувшин предмет.
«Старинная амфора с вином», — сразу подумал Хасан. Они иногда попадались рыбакам. Он взял камень и осторожно постучал по верхней части неизвестного предмета.
— Не бойтесь меня, — вдруг густым басом сказал похожий на кувшин предмет.
У Хасана спала с головы чалма и вспотели подмышки. Он проглотил слюну и неуверенно посмотрел по сторонам.
— О, аллах! Клянусь тебе пить только в дни полнолуния!.. — дрожащим голосом начал было Хасан и замолчал, выпучив глаза.
Похожий на кувшин предмет окутался густым паром и начал расти вверх.
— А?.. — сказал Хасан, и его коротко остриженные волосы стали дыбом.
Пар продолжал клубиться, затем раздалось шипение, подул ветерок, и перед ошалевшим Хасаном появился громадный ифрит с одним красным глазом во лбу.
Хасан тихо ойкнул, упал на песок и закрыл голову руками.
— Я повторяю вам, разумный, не бойтесь меня, — пророкотал где-то вверху голос ифрита.
Хасан только сильней прижался к песку.
— Я понимаю, что для вас, как бы поточнее выразиться… несколько странен мой вид, вы боитесь меня. Но попробуйте рассуждать логично: если бы я захотел вас обидеть, то давно бы мог привести это намерение в действие, — сдерживая грохочущий голос, убеждал ифрит. — Я давно наблюдаю за вами. Вы разумный, независимого склада ума, то есть идущего вразрез с общепринятой в вашем обществе моралью, и поэтому я остановил свой выбор на вас, надеясь, что наш контакт не нанесет вам особенно сильной психологической травмы. Поднимитесь — вы же разумный.
Разумный продолжал лежать, чувствуя, как его сердце щекочет пятки.
— Чтобы вы ко мне почувствовали дружеское расположение, хотите, я исполню какое-нибудь ваше желание? — просительным тоном сказал ифрит.
Хасан пошевелился.
— Любое? — спросил он, не поднимая головы.
— Почти! — обрадовался ифрит.
— Исчезни. Имя всемогущего аллаха в моем сердце — исчезни!
Ифрит огорчился.
— Я ваш друг.
— Друг? Если ты друг, достань кувшин красного вина.
— Приказ понял, — сказал ифрит. — Химический состав этой жидкости мне известен. Готово, — через минуту сказал он.
Хасан сел и, собравшись с духом, посмотрел на ифрита. В общем-то, ифрит был не очень-то и безобразен. Страшным в нем был только большой, вспыхивающий красным цветом глаз. Хасану иной раз после седьмого кувшина виделись ифриты и пострашней…
— Ну вот, разумный, видите: ничего страшного не произошло, кроме того, что у вас сейчас усиленно работают потовые железы. Поверьте мне, и это скоро пройдет. Я исполнил ваше приказание. — Ифрит нагнулся и протянул Хасану сосуд.
Выпив вина, Хасан почувствовал себя смелей.
— Ифрит, — сказал он, — ты для меня слишком большой- отойди дальше.
— Хорошо, — послушно сказал ифрит и отошел на несколько шагов в сторону.
— Ты хороший, ифрит, — похвалил его Хасан.
— Да, — согласился ифрит. — Во мне заложено много знаний, которыми я мог бы поделиться с тобой и другими разумными. Они принесут вам пользу, вы станете жить лучше. Я научу вас обрабатывать землю с помощью машин…
— Да, ты — хороший, — убежденно повторил Хасан. Блаженными ручейками вино разбегалось по крови. — А не мог бы ты сотворить еще кувшинчик? Аллах вознаградит тебя-ты помог в трудную минуту бедному рыбаку, — поспешно добавил он, видя, что его просьба пришлась не по вкусу ифриту. Выпив второй кувшин, Хасан быстро захмелел. — Мы сейчас пойдем с тобой в город, и я познакомлю тебя с одним хорошим человеком. — Хасан двинулся к ифриту и взял его за громадную руку-клешню. — Он — хороший…
— Ученый? — отстраняясь, спросил ифрит.
— Очень… Только забывает, что у него есть сосед, который утром тоже хочет выпить вина. А я — нет…
— Ваш сосед поймет меня, не испугается?
— Кто? Чувячник Али испугается? Чувячник Али никого не боится, даже моей бывшей жены… А Кривого Абдуллу я сегодня побью. Видит Аллах, во мне давно зрело это желание…
— Акт насилия не к лицу разумному, — укоризненно сказал ифрит. — А в городе мне пока еще рано показываться. Вы лучше приведите Али сюда. Я подожду.
— Все равно побью, — упорствовал Хасан. — А ты, клянусь головой пророка, ты очень умный, как главный визирь. Но мне нужен еще кувшин вина, не то Али сюда не пойдет.
