Как делаются деньги? - [23]

Все же задача работы Фамы не только в том, чтобы сделать явными теоретические предпосылки ГЭР, но и в том, чтобы протестировать эмпирическую обоснованность утверждения. Фама различает три формы эффективности: слабую, полусильную и сильную. В случае слабой эффективности предполагается, что цены, по которым ведутся торги, отражают всю прошлую общедоступную информацию. Полусильная форма эффективности также предполагает, что цены моментально корректируются в соответствии с новой информацией. А сильная форма эффективности дополнительно предполагает, что цены отражают даже закрытую, или «инсайдерскую», информацию. С помощью обстоятельного обзора существующей литературы Фама приходит к выводу, что рынки соответствуют двум первым формам эффективности, а существование трейдеров с эксклюзивным доступом к информации, похоже, не мешает общей эффективности рынка. Поэтому Фама заключает, что «доказательства в пользу модели эффективных рынков обширны, а доказательств обратного (что несколько нетипично для экономической науки) – мало»[71].

Здесь мы видим, как Фама обращается с ГЭР не только как с аналитическим, но и как с синтетическим суждением. Он даже в состоянии обосновать это суждение. Статья Фамы представляет собой кульминацию эволюции современных неоклассических финансов. ГЭР больше не является всего лишь теоретической идеей в умах абстрактных экономических мыслителей, она становится точной моделью реально существующих финансовых рынков.

Невозможность спекуляции

Математическое ожидание спекулянта равно нулю[72].

Вероятно, самым важным следствием рыночной эффективности является невозможность прибыльной спекуляции. Когда Башелье утверждает, что «в заданный момент рынок не верит ни в рост, ни в падение истинной цены», он предполагает рынок, находящийся в состоянии равновесия, когда потенциальное движение цены вверх так же вероятно, как и вниз. Также этот феномен известен как теория случайных блужданий, потому что она предполагает, что колебания цен на финансовых рынках сравнимы с тем зигзагом, который пьяница выписывает, блуждая по улице[73]. Отсутствие контроля за своими собственными ногами делает вероятным любое движение как вправо, так и влево. Это означает, что любая попытка предсказать будущие движения цен является, по сути, гаданием. Трейдерам на финансовых рынках стоит ожидать отдачу, равную средним темпам роста рынка. Прибыль, превосходящую это среднее значение, можно объяснить чистым везением, а никак не умением.

Невозможность спекуляции, вытекающая из ГЭР, также показывает, как современные финансы радикально оторваны от фундаментального и технического анализа. Оба этих подхода основываются на предположении, что индивидуальный трейдер может превзойти рынок с помощью тщательного финансового анализа. С позиции неоклассических финансов приверженец фундаментального анализа, как и «графист», по сути, участвуют в азартной игре. Аналитик-«фундаменталист» похож на игрока в рулетку, проверяющего колесо рулетки на предмет каких-то конструктивных изменений, которые повлияют на более частое выпадение определенных цифр. «Графист» же похож на игрока, ищущего закономерности в предыдущих исходах рулеточной игры, чтобы предсказать, что выпадет в следующем раунде.

Невозможность прибыльной спекуляции обеспечивает ориентир для тестирования эффективности рынка. В тех исследованиях, которые Фама рассмотрел, он протестировал ГЭР относительно различных гипотез о существовании предсказуемо прибыльных принципов торгов. Поскольку не похоже, чтобы хоть один из таких принципов удовлетворял требованиям подлинно научного исследования, ГЭР, конечно же, находит себе подтверждение. В то время как технический анализ обычно описывается неоклассическими финансами как финансовая «алхимия» или «астрология», то есть донаучное гадание, неоклассический взгляд на фундаментальный анализ неоднозначен. С одной стороны, фундаментальный анализ рассматривается как бесперспективная инвестиционная стратегия на эффективном рынке, поскольку вся имеющаяся информация о соответствующих активах уже отражена в текущих ценах. С другой стороны, в фундаментальном анализе видится необходимое условие для развития и поддержания эффективных рынков. Как раз наличие множества добросовестных и дотошных аналитиков-«фундаменталистов» позволяет неоклассическому теоретику финансов делать свои предположения о рыночной эффективности. Относительно неоклассических финансов аналитики-«фундаменталисты» являются теми, кого Ленин вроде бы называл «полезными идиотами».

В категориях жижековского разделения на реальное, символическое и воображаемое представление о том, что на эффективном рынке «цены всегда “полностью отражают” доступную информацию», означает, что финансовый рынок как символический порядок может полностью символизировать реальное стоимости. В неоклассическом подходе к эффективным финансовым рынкам разрыва между символическим и реальным, между ценой и стоимостью не существует. Рыночная цена уже всегда является точным отражением стоимости базового актива.

Поскольку нет разрыва между символическим и реальным, нет и нужды в воображаемом для сокрытия этого разрыва. Создается впечатление, что неоклассические финансы – это теория без фантазии, декларация чистых фактов. Примечательно, как ГЭР обосновывается через отказ от фантазии о возможности победить рынок, которая обнаруживается в техническом и фундаментальном анализе. Состоятельность ГЭР держится на невозможности спекуляции. Современные неоклассические финансы – это то, что осталось после того, как мы вроде бы распрощались со всеми спекулятивными иллюзиями. Неудивительно, что неоклассические финансы являются преобладающей теорией рынков в современном капитализме, который делает вид, будто оставил все идеологии позади.