Как делать сюжет новостей - [21]

Шрифт
Интервал

Если новости вашего канала смотрит народ, если он привык принимать правду из ваших чистых рук, то вы становитесь тем, кто влияет на поведение огромной массы людей. Вы становитесь истинным медиатворцом. Делая интересные программы новостей, вы заставляете общество не только сопереживать, но и верить в них. А если человек поверит сказанному вами «А», то он поверит и «Б», которое вы шепнете. В отличие от интересного кино, интересные сюжеты новостей на самом деле могут управлять умонастроениями большого числа людей. И выводить их туда, куда требуется людям, устанавливающим политику телеканала.

А неинтересные новости будут пропущены зрителями. Даже зацепив внимание мизерной аудитории, оставят и ее равнодушной. Потому что скучно. Потому что «не хочу я смотреть эту тягомотину». И все, никакого управления. Только бесполезные траты эфирного времени.

Настоящие сюжеты делают высокий рейтинг. А высокий рейтинг вызывает приток рекламодателей. А приток рекламодателей сопровождается ростом зарплаты уникальных творческих коллективов и общего доверия бизнеса к конкретной программе новостей. Что еще больше увеличивает приток рекламодателей.

А создателям неинтересных новостей приходится бегать за каждым рекламодателем, уверяя, что их программа лучше всех и любима горожанами. Но рекламодатель не верит, зарплаты корреспондентов падают, а это еще больше снижает качество сюжетов. И цепная реакция продолжается.

Вывод: делайте только настоящие сюжеты.

К сожалению, отечественных телерепортеров можно разделить на две неравные части: три четверти списочного состава служб новостей делают скучные новости. И лишь четверти удается держать внимание зрителей.

А ведь какой опыт был накоплен предшественниками!

Помните, как вся страна жила от одной программы «Время» до другой? Были ли эти новости и сюжеты настоящими? Безусловно, да! Только интерес был особого сорта. Каждый зритель необъятной советской страны, затаив дыхание, ждал: что изречет глас свыше, то есть партия, и как завтра будут жить миллионы бессловесных тварей, составляющих общность под названием «великий советский народ»? А как толковали о том, чего не сказали дикторы и что это может значить на самом деле! А как верили, что Запад с каждым днем все больше загнивает и вот-вот «ярость благородная» рабочего класса, «нахлынув, как волна», сметет прогнившее общество гамбургеров и кока-колы! В программе «Время» каждый сюжет, жизненно интересный зрителям, был сработан поистине профессионально. Даже те, что освещали полевые работы и вручение очередной звезды дорогому Леониду Ильичу.

И насквозь тоталитарная система способна растить интересные новости.

А сколько возможностей открывает управляемая демократия!

Только не у всех получается. Надеюсь, у вас все получится!

И еще одна «практическая» правда.

Жизнь сюжета, даже самого интересного, ограничена 120-180 секундами в эфире. А после он умирает или растворяется в дайджестах и аналитических обзорах. Скоротечность жизни сюжета не позволяет репортеру расслабляться.

У вас есть несколько мгновений, за которые надо выложиться по максимуму. Когда вы создаете настоящий сюжет, его надо делать так, как будто это последние 120 секунд вашей жизни. Накал, энергия, желание и драйв должны быть на пике, на предельной высоте, на которую вы способны. Трудясь над сюжетом, помните: даже скучнейшую пресс-конференцию нудного политика надо снимать как в последний раз. Надо всегда пытаться создать настоящий сюжет.

Интерес зрителя, его желание сочувствовать героям, переживать событие послужат для вас верным ориентиром на пути к настоящему сюжету. Не помешает и овладеть простыми профессиональными навыками.

Например, узнать, из чего делается сюжет.

КАДР 10.

Составные части сюжета

Те, кто выжил под прессом советского народного образования, навсегда сохранили в мозгах отпечаток чеканной формулы: «Три источника и три составные части марксизма». Так просто и доступно объяснялось самое верное, потому что правильное, учение о всеобщем счастье.

Сюжет новостей сложнее и проще.

Источник у него всего один — событие. А вот составных частей — целых четыре:

• синхрон;

• стендап;

• закадровый текст;

• видеоряд.

Правда, есть еще одна примазавшаяся к ним пятая часть — интершум (лайв), — но ее вполне можно считать разновидностью видеоряда.

Кто есть who?

Синхрон

Синхрон — видеоматериал, в котором используется кусок прямого интервью с участниками сюжета.

Название осталось с тех времен, когда новости снимали на кинопленку. Для интервью приходилось синхронизировать снятое кинокамерой и запись звука на отдельной пленке. Это называлось «съемкой на две пленки» или просто «синхроном».

Техника ушла далеко вперед, а термин остался (во всяком случае, в России).

Стендап

Стендап — видеоматериал, где репортер присутствует в кадре и напрямую комментирует происходящее событие.

Этот термин, позаимствованный у англоязычных телевизионщиков, происходит от английского stand up — вставать. И действительно, 95% стендапов репортер делает стоя (за теми редкими исключениями, когда он лежит — под обстрелом — или сидит — в театральном зале). С появлением прямых новостей возник такой вариант стендапа, как флай — прямое включение репортера с места события. Но к созданию сюжета он имеет отдаленное отношение.


Рекомендуем почитать
Модное восхождение. Воспоминания первого стритстайл-фотографа

Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.


Сон Бодлера

В центре внимания Роберто Калассо (р. 1941) создатели «модерна» — писатели и художники, которые жили в Париже в девятнадцатом веке. Калассо описывает жизнь французского поэта Шарля Бодлера (1821–1867), который отразил в своих произведениях эфемерную природу мегаполиса и место художника в нем. Книга Калассо похожа на мозаику из рассказов самого автора, стихов Бодлера и комментариев к картинам Энгра, Делакруа, Дега, Мане и других. Из этих деталей складывается драматический образ бодлеровского Парижа.


Мне повезло: я всю жизнь рисую!

В первой части книги Беломлинский вспоминает своих соратников по питерской юности Иосифа Бродского и Сергея Довлатова, рассказывает о своей дружбе с Евгением Евстигнеевым, описывает встречи с Евгением Леоновым, Людмилой Гурченко, Михаилом Казаковым, Сергеем Юрским, Владимиром Высоцким, Беллой Ахмадуиной, Марселем Марсо, Робертом Дениро, Ивом Монтаном, Харви Ван Клиберном… Во второй части книги он рассказывает забавные «полиграфические истории», связанные с его работой в Росии и Америке.


Непарадный Петербург. Наследие промышленной архитектуры

Предлагаемая книга посвящена ценной хотя и наименее известной области архитектурного наследия Санкт-Петербурга. В ней автор, продолжая свои многолетние исследования, подробно рассматривает процессы архитектурного развития ряда предприятий, сыгравших важную роль в развитии отечественной индустрии. Задача – расширить привычные границы представлений о петербургской архитектуре, формирующей наряду с классическими ансамблями неповторимый облик северной столицы. Особую актуальность освещение уходящих страниц истории приобретает в связи с переменами, происходящими при изменении функционального профиля многих исторических комплексов.


Мода в кино. От Givenchy для «Завтрак у Тиффани» до Prada в «Отель „Гранд Будапешт“»

Культовое маленькое черное платье в «Завтрак у Тиффани» или эпатажные наряды героев Уэса Андерсона – все эти образы мы знаем не хуже самих сюжетов. Восхищаемся ими, цитируем и воссоздаем. Но почему они запомнились и какую роль сыграли в успехе картин? Книга известного журналиста и фэшн-аналитика Кристофера Лаверти – настоящая энциклопедия, в которой он исследует весь кинематограф XX века, начиная с иконического наряда Джуди Гарленд в фильме «Волшебник страны Оз», заканчивая образом Ольги Куриленко в «Кванте милосердия».


Теория и практика создания пьесы и киносценария

По признанию самого автора, настоящая книга задумана как руководство по практической работе драматурга и киносценариста. И действительно, в книге много мыслей и обобщений, имеющих непосредственное отношение к тому, что принято называть техникой драмы и киносценария. Опираясь на практику мировой драматургии, на всю историю драматической мысли, а также на свой авторский опыт драматург и сценарист, Лоусон выдвигает немало ценного об искусстве драмы и кино.