Как делать революцию. Инструкции для любителей и профессионалов - [3]
Чем занимается нынешняя российская элита: способна ли она принципиально разрешать общественные противоречия или только сглаживает их, в том числе подавляя насильственными методами попытки протеста? Адекватно ли отвечает власть на внешние вызовы? А может быть, наши правители больше озабочены своими оффшорными счетами, личной безопасностью и комфортом? Ответ мне кажется очевидным. Поэтому революционная ситуация неизбежна по мере накопления противоречий. Во что она выльется? Поживем — увидим. Ждать остается совсем недолго.
Сама по себе неизбежность грядущей катастрофы российской государственности вовсе не гарантирует, что данное обстоятельство будет правящим режимом осознано, и что страну спасет элементарный инстинкт самосохранения элиты. Сколько великих империй кануло в лету, оставив после себя лишь в музейные экспонаты, только потому, что инстинкт отчего-то не срабатывал. Вопрос в том, найдутся ли в критический момент те общественные силы, которые попытаются адекватно отреагировать на угрозу, смогут ли они подчинить массовое сознание, сам ход исторического процесса своей воле? Иногда революции вели страну к гибели.
Во второй половине XVIII в. Польша окончательно превратилась в «причину головной боли для Европы» по словам Черчилля. Государство трещало по швам, а шляхта развлекала себя тем, что делала оскорбительные пакости Пруссии, Австрии и России. К тому времени Швеция уже захирела, иначе поляки по своему обыкновению скандалили бы и с нею. Апофеозом польского идиотизма стала развязанная шляхетскими «революционерами» в 1794 г. война с Российской империей за возврат утраченных ею на востоке колоний. Ляхов изнуряли по ночам эротические сны о Речи Посполитой от моря до моря, от Силезии до Смоленщины. В результате этой бездарной авантюры Польша была стерта с политической карты Европы и ее появление на ней вновь, как и последующее исчезновение, всякий раз было связано исключительно с внешнеполитической конъюнктурой, зависело не от воли поляков, а от прихоти доминирующих европейских держав.
В 1807 г. Наполеон создает вассальное Герцогство Варшавское, которое в 1813 г. без боя капитулирует перед русскими войсками, а в 1815 г. оно упраздняется на Венском конгрессе без участия польской стороны. То, что поляки вообще сохранили свое национально-культурное ядро, надо считать заслугой России, которая никогда в отличие от Пруссии и Австрии не проводила политики ассимиляции в отношении населения Царства Польского, входящего в ее состав. Кажется, полякам следовало бы целовать руку благоволящим к ним русским царям, подарившим полякам неслыханные вольности, включая Конституцию (которой сама Россия не имела), и экономические льготы, так нет, они давай затевать мятежи. Что характерно, успех своих предприятий шляхта всякий раз связывала не с вовлечением в процесс широких народных масс, а делала ставку на поддержку враждебных на тот момент России государств. Ну, разве можно найти в этом хоть толику здравого смысла?
Варшавяне на коленях встречают графа Суворова, торжественно вручая ему ключ от города. Мещане были столь рады окончанию революции, что поднесли русскому фельдмаршалу в подарок золотую табакерку с надписью «Варшава своему избавителю».
Еще в 1794 г. вождь польских инсургентов Тадеуш Костюшко пытался образумить шляхту, предлагая ради свободы Польши освободить крестьянство от ярма, дать ему землю. Если бы ему удалось превратить захватническую войну в социальную революцию, история Польши могла пойти совсем по иному пути. Но польской элите — помещичье-торговой шляхте земля и рабы были куда важнее какой-то там независимости. Поэтому «гордые и свободолюбивые» ляхи с готовностью склонили свои головы перед русским царем, увидев в нем защитника сложившегося социально-экономического уклада. Конечно, хорошо было бы вернуть себе жирные черноземы Малороссии, но раз не удалось, то надо думать, как сохранить то, что есть.
Наконец, в 1918 г. благодаря Антанте появилось «уродливое детище Версальского договора» — Вторая Речь Посполитая. Разумеется, поляки тут же ринулись воевать абсолютно со всеми своими соседями. Надо сказать, это единственный случай, когда полякам везло со своими авантюрами, благодаря бессилию разгромленной в войне Германии, слабости окружающих Польшу новорожденных государств и наличию у ляхов мощной лондонско-парижской «крыши». Как же воспользовалась шляхта удивительно благоприятной для них политической конъюнктурой? Она бездарно просрала все свои завоевания через 19 лет, ввязавшись в войну с Германией, сохраняя при этом враждебную позицию по отношению к СССР. Последнее обстоятельство кажется абсолютно непостижимым идиотизмом, но так оно и было, и в результате польское государство вновь перестало существовать. Возродилась она снова благодаря своему восточному соседу. Советский Союз не только освободил территорию Польши от нацистов, но и существенно прирастил ее за счет совершенно не польских земель Восточной Пруссии, Померании и Силезии (на сей раз яростно протестовали против этого уже западные державы). При этом трудно найти сегодня в Европе народ, ненавидящий русских больше, чем поляки. Вот вам и повод порассуждать о патологической шляхетской невменяемости, не единожды послужившей причиной национальной катастрофы для Польши. Какова элита, таков и результат.
