Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными - [7]

Если мы сами станем есть меньше, в третьем мире еды от этого не прибавится: сегодняшний голод-это следствие недостаточной покупательной способности, а не недостаточного количества еды в мире. Точно так же, закрыв сельское хозяйство стран «первого» мира, мы не поможем развить его в третьем мире. В книге я утверждаю, что нам необходимо заключить сделку, согласно которой странам «первого» мира разрешалось бы защищать свое сельское хозяйство (но не разрешалось бы скидывать излишки его производства по бросовой цене на мировые рынки), а странам третьего мира разрешалось бы защищать свою обрабатывающую промышленность и сектор продвинутых услуг. Это единственная политика, которая в последние 500 лет обеспечивала странам успешное экономическое развитие.

Человечество забыло, как богатели многие страны, а ведь прошло всего 50 лет. Теперь наши попытки решить проблему бедности, пусть и предпринимаются из самых лучших побуждений, направлены лишь на облегчение симптомов бедности, а не на искоренение ее глубинных причин. В главе рассказывается о составляющих проекта «Цели тысячелетия»: в два раза сократить количество людей, живущих на 1 долл. в день, уменьшить количество голодающих и больных, снизить детскую смертность, способствовать распространению образования и улучшению экологии. Я утверждаю, что цели тысячелетия и кампания по борьбе с бедностью ориентированы скорее на облегчение страданий, которые приносит людям бедность, недостаточно уделяя внимания структурным изменениям, которые способствовали бы экономическому развитию бедных стран. Сегодняшний подход приведет не к созданию демократии и развития, какими бы благородными ни были намерения его идеологов, а к разрушительному благотворительному колониализму, позволяющему богатым странам сохранять свою власть над бедными. Я не хочу сказать, что мы не должны пытаться облегчить страдания бедных путем денежной помощи, но мы должны решить другую, не менее важную задачу-как бедным странам стать богаче без нашей помощи. Сторонники свободной торговли часто прибегают к подобным аргументам, защищая свою политику, но между ними и мной есть принципиальное различие: когда я говорю, что для бедняков мира развитие важнее помощи, то выступаю за развитие, которое послужит интересам бедняков, и против того, чтобы они пассивно принимали денежные переводы, которые в итоге приведут их к скрытой форме колониальной зависимости.

В заключительной главе рассказывается, как создавать страны среднего достатка, в которых все граждане имеют цель и право на предметы первой необходимости и предметы минимальной роскоши. С точки зрения теории и экономической политики, чтобы этого достичь, не требуется радикальных мер. Требуется лишь вернуться к стратегиям торговли и развития, которые были в ходу сразу после окончания Второй мировой войны, в том виде, в котором они были зафиксированы, например, в 1948 году в Гаванской хартии ныне не существующей Международной организации торговли. Иными словами, требуется подчинить абстрактную цель установления свободной торговли другим целям, напрямую связанным с благосостоянием людей.

Эту книгу я писал преимущественно для трех групп читателей. Во-первых, главная теоретическая задача этой книги состоит в том, чтобы показать моим коллегам-экономистам, почему стандартная теория международной торговли в том виде, в каком она сегодня применяется, неуместна и даже вредна, когда в торговые отношения вступают страны, находящиеся на разных уровнях развития. Теоретическая база этой книги — эволюционная, или Шумпетерова экономическая наука[4], с добавлением давно известных и современных элементов теории исторической и институциональной школ. Экономическая теория Йозефа Шумпетера (1883–1950) сегодня в моде, эта книга верна предпочтению, которое Шумпетер оказывал учениям континентальных экономистов перед теориями их британских современников, Адама Смита (1723–1790) и Давида Рикардо (1772–1823). Вспомним, что вердикт Шумпетера относительно абстрактной теории Рикардо был весьма однозначен: «Это превосходная теория, которую никогда нельзя будет опровергнуть, — в ней есть все, кроме смысла»[5]. Так же как главные экономисты XX века Джон Мейнард Кейнс (1883–1946) и Йозеф Шумпетер, эта книга защищает принципы до-Смитовой экономической науки, так называемого меркантилизма. Профессиональным экономистам, вероятно, интереснее покажутся приложения к книге.

Во-вторых, я хотел, чтобы читатели, которые не имеют специального образования, закончив читать книгу, поняли ее главную мысль. Сложный экономический язык, который я попытаюсь демистифицировать, маскирует неоспоримый факт: богатые страны разбогатели благодаря тому, что десятилетиями, а иногда и веками их правительства и правящая элита основывали, субсидировали и защищали динамичные отрасли промышленности и услуг. Все они эмулировали наиболее процветающие страны своего времени, развивая производственные структуры в тех областях, где был сконцентрирован технологический прогресс. Таким образом, они создавали ренту (прибыль, превышающую нормальный уровень дохода), которая распространялась на капиталистов в форме более высоких прибылей, на рабочих в форме более высоких зарплат и на правительство в форме больших налоговых поступлений. По сути своей колониализм — это система, которая стремится не допустить развития этих эффектов в колониях. Колонии (бедные страны) специализируются на видах деятельности, для которых типична хотя бы одна из следующих черт: во-первых, скорее убывающая, чем возрастающая отдача; во-вторых, они лишены потенциала по накоплению знаний и технического опыта; в-третьих, плоды этого накопления, вместо того чтобы приводить к богатству самой страны, приводят к снижению цен на ее продукцию для покупателей из богатых стран. То, что мы называем развитием, является рентой, основанной на знании и технологиях, и эту ренту зачастую подкрепляет, а не наоборот, свободная торговля между странами, стоящими на разных уровнях развития. Из этого следует, что одни страны специализируются на богатстве, а другие в соответствии со своим сравнительным преимуществом-на бедности.