Кабул на военном положении - [33]

Офицер подался вперед над столом, предвкушая удовольствие.

– Как именно?

Элиас Маврос не мог отказать себе в удовольствии: это было ого детище.

– Селим Хан упросит президента Наджибуллу приехать к нему в гости. В его дом, куда будут приглашены иностранные фотокорреспонденты, в том чисто и Наталья...

– Понятно! – проронил Алексей Гончаров. Только телохранители Наджибуллы но будут сидеть сложа руки...

– Весьма возможно, – согласился Маврос. – По при общем замешательстве она вполне сможет ускользнуть от них. Даже если ее схватят, она будет играть свою роль до конца и "признается". У нее найдут документы Дженнифер Стэнфорд, а мы представим доказательства ее принадлежности к ЦРУ. Затем мы без шума вывозом ее из страны.

– А другой агент?

– Его схватят там же, благодаря Селину Хану, который пригласит его, желая, якобы, получить плату за свою "перевербовку". Этот человек известен всем разведслужбам мира. Его нужно взять живым, чтобы он предстал перед судом. Он будет отрицать, но улики будут неопровержимы: при нем найдут два с половиной миллиона долларов – деньги, предназначенные Селиму Хану за участие в заговоре для подготовки убийства президента Наджибуллы. В тот же день президентом станет наш друг Султан Кечманд. Посол твоей страны соберет всех, кто пользуется влиянием, и убедит их стать на сторону Кечманда. Новый президент немедленно объявит о примирении всех враждующих сторон it пошлет официальное приглашение королю вернуться в Афганистан и стать во главе государства...

– Великолепно! – одобрил Алексеи Гончаров. – А Селим Хан не выкинет чего-нибудь?

Пролетел тихий ангел с красными звездами на крыльях. Легкая, немного жестокая усмешка коснулась губ Мавроса.

– Полагаю, было бы неразумно сохранить ему жизнь. Он располагает возможностью докопаться до истины и разболтать ее. Даже если никто ему не поверит. :)то было бы нежелательно. Я держу связь с полковником Тафиком. В последнюю минуту я извещу его о покушении на жизнь Наджибуллы... А виновным назову Селима Хана.

– Уже после убийства?

– Конечно. Тафик ненавидит Селима Хана, а под его началом работают такие люди, что уж поверь, живым он от них не уйдет.

– Блестящий план! – похвалил офицер. – Но скажи, товарищ, ты уверен, что ХАД ни о чем не догадывается? Специалисты там отличные, а наши друзья из Восточной Германии на редкость добросовестны. У Наджибуллы там много друзей.

– Я об этом тоже думал, – признался грек. – Но они не поддерживают никаких отношений с Селимом Ханом, которого терпеть не могут, а мне они доверяют. Они не заметили подмены Дженнифер Стзнфорд Натальей и не установили наблюдения за американским агентом. Утром я виделся с Тафиком, его, видимо, ничто не тревожит.

На пониженной громкости звучала магнитофонная запись песни партизан. Элиас Маврос испытывал глубокое волнение. Он изменит ход Истории. Пусть никто не узнает о роли, отведенной ему в заговоре. Что из того? Он необыкновенно гордился собою. Очевидно, офицер КГБ понимал его чувства. Он открыл бутылку "Столичной" и палил в две стопки.

– Товарищ Элиас! У нас в России принято пить по торжественным случаям. Выпьем же!

Он поднял стопку и торжественно-взволнованным голосом произнес:

– За Родину! За товарища Наталью!

Мужчины единым духом осушили стопки. Гончаров вновь наполнил их:

– За тебя, товарищ Элиас! Чтобы все у тебя кончилось благополучно!

Маврос выпил и промолвил сдавленным от волнения голосом:

– Я – просто старая рухлядь, но если со мной что-нибудь случится, товарищ, я хотел бы, чтобы душа моя была покойна. Мне обещали в Москве, что товарища Наталью представят к званию Героя Советского Союза. Но ведь ты знаешь этих бюрократов!..

Офицер КГБ строго наклонил голову:

– Я прослежу, товарищ! А теперь поешь и расслабься...

Он придвинул к Элиасу Мавросу баночку икры и положил себе.

Когда греческий журналист, собравшись уходить, встал из-за стола, в бутылке не оставалось ни капли водки, баночка икры тоже опустела, а сам он с трудом держался на ногах. Но на душе у него было покойно и радостно.

Глава 9

Дженнифер Стэнфорд первая вышла из такси, остановившегося на набережной Кабула. Ее сразу обступила ватага разинувших рты мальчуганов. Еще бы! Увидеть после закутанных в чадру афганок эту женщину в схваченных у щиколоток брюках, облегающем пуловере, коротких сапожках в обтяжку и норковой шапке! Малко глядел на нее из машины. Часть ночи они занимались любовью. Обнимая его по-мужски сильными руками, она была ненасытна. Он передал ей свой разговор с Селимом Ханом накануне. Нужно было все приготовить к встрече, то есть убедиться в том, что каналы Хэммонда Сита действуют исправно и два с половиной миллиона долларов собрано.

Они миновали сводчатые ворота валютного торга, назойливо преследуемые десятками менял, которые не отставали от них до самой лестницы, ведущей на наружную галерею. Сикх в розовом тюрбане обсуждал сделку с клиентом-афганцем. Дженнифер и Малко вошли и скромно сели на лавку, наблюдая, как пачки афгани и долларов переходят из рук в руки. Едва афганец ушел, как хозяин пожаловался:

– Пока еще мне не удалось собрать всю сумму!

– Но то, что есть, при вас?