Кабала - [119]
— Для чего? — Григорий Семенович поморщился, не до конца еще придя в себя после напряженных размышлений.
— Чтобы он одним махом смог изменить российский люд, поднять его на высокие места в интеллектуальной карте Европы и всего мира. Благородное дело сделаем. Согласен?
— Как хочешь. Мне все равно. Я другой темой занят. Любовь к родине для меня совершенно нездоровое чувство, возникающее у людей, не способных вынести социальные противоречия или удары судьбы.
— Вот только думаю, как ему ее подсунуть? Он никогда у меня не только не ел, но и не пил. Куда же спрятать пилюлю, чтобы она в его желудке оказалась? Имеешь идею? Ничего в голову не лезет.
— А ты его когда-нибудь угощал?
— Что у меня есть, кроме молотой головки и краюхи хлеба?
— Поставь на стол пирог и три блюдца. В наши тарелки положи куски пирога. Можно даже надкусить их. Рядом поставь чашки с чаем и сахарницу. Как будто мы едим. В третий ломтик вложи нанопилюлю. Встретив нас за чаем, вполне возможно, он сам захочет присоединиться к скромному застолью… Выпить чай и съесть пирог. Это не должно вызвать никаких подозрений. Если промолчит, скажем, постесняется, можно не очень настойчиво, даже несколько небрежно, пригласить к столу. Но, конечно, насильно в рот ничего не запихнешь. Другого варианта не вижу.
— Так и сделаем. Я схожу в кондитерскую. Надеюсь, она открыта. Кризис, многие разорились… До скорого!
Шел восьмой час вечера. Молодые люди приготовились к встрече с Кошмаровым. Парфенчиков то и дело выкрикивал: «Явитесь, профессор! Мы вас заждались! Третью чашку чая пьем! Ау! Хватит мучить друзей! Ау! Обещали же к вечеру шагнуть в гости…»
Наконец перед глазами возник очкарик.
— Как дела, друзья? — поинтересовался он.
Огляделся и про себя заметил: «Что это они вдруг чаи с дорогущим пирогом распивают? Раньше такого не наблюдалось. План какой-то наметили? Если сами не предложат чаю, то выпью, если пригласят к столу, откажусь. Вдруг они в пирог пилюлю мою внедрили, меня накормить собственным изобретением захотели? Чудаки… Какие бы цели ни преследовали, некрасивая эта затея. Я же к ним по-дружески… Одним словом, пока жду!
Вслух он сказал бодро:
— Приготовил я вам русмак. Гарантию качества дать не могу, но, кажется, с ним все в порядке. Может, все же, попробуем с кем-то из вас? Кто первым готов принять пилюлю?
— Я, — торопливо бросил Петр Петрович. — Ведь аберрация реальности, особенно даже собственной личности, меня интригует больше, чем холодное, неумолимое здравомыслие.
— Я, — вдогонку выкрикнул Помешкин. — Приверженцы волшебного цветка постоянно стремятся к одиночеству, уверовав, что исключительно в этом состоянии возникают галлюцинации, предвестники творческого осмысления самого себя. В какой-то момент в голове начинает гнездиться мысль, что только дух суверенен, лишь он определяет человеческую сущность. А воля не свободна, она подвластна чужим желаниям, искаженно отражает сущность.
— Компромисс… Давай начнем вместе! — предложил Парфенчиков. — Вместе задумали, вместе и приступим. Потому что оба постоянно стремимся заглядывать в мир, о существовании которого не имеем ни малейшего представления. А вы, профессор, тем временем чаек с пирогом откушайте. Вкусно!..
— Господин Кошмаров не хочет. Что ему наш пирог? — недовольно заметил Григорий Семенович. А про себя подумал: «Чего это Парфенчиков раньше времени карты раскрывает. Умник».
«Значит, заговор! — пронеслось в голове очкарика. Тогда и я вам свинью подложу. У меня с собой всегда сюрпризики найдутся. Посмотрим, чья возьмет».
— Нет, друзья, — отказался он решительно, — вы же знаете, я никогда не ем и не пью. Делаю это не из предосторожности, а исключительно по рекомендации врача. Он прописал мне специальную диету, так что благодарю сердечно. Ну что, начали? Предупреждаю, обратной дороги нет. Она невозможна! Прощаться не буду, так как от случая к случаю стану вас навещать. Уверен, что скучать не будете. С такой энергетической мощью разве заскучаешь? Вот вам по две пилюли на каждого… Приступайте! — тут он как-то странно усмехнулся.
— Почему по две? — спросил Помешкин.
— А мне все равно — по две, по три, по пять… Чем больше, тем ярче состояние. Может, добавите, профессор? — попросил Парфенчиков.
— Первая пилюля дает кайф, вторая обеспечивает его действие на вечность. А тебе, Петр Петрович скажу: этого достаточно. Я себе не позволяю перебарщивать и другим не советую. Пожалуйста, заедайте пилюли своим кукнаром. Какой силы опьянение вы получите, в таком останетесь на все времена.
— Здорово! — обрадовался Петр Петрович. — Раз так, поехали! — И он запил зелье холодным чаем. — Хорошо! Прекрасно! Если раньше вполне цивильные страны с некоторыми человекоподобными типами, не вписывающимися в свод законов, поступали торжественно и радикально — укорачивали их на голову, то я, как субъект суверенной культуры, являюсь приверженцем другой идеи: готов немедленно выбросить все, что ниже головы, в мусорный сборник. Потому что Петр Петрович не подвержен тяжелейшим людским грехам, он не искушается плотью, его благодать — очарования спектаклей кукнара. Для этого и одной головы предостаточно!
Новый роман Александра Потемкина «Человек отменяется» это «Человеческая комедия» современного российского общества, разделенного преобразованиями на тех, кому нечего больше желать, и выброшенных на обочину жизни. Люмпенизированные интеллигенты, пресыщенные олигархи, продажные чиновники, вороватые писатели, безумные великосветские старухи, деловитые авантюристы, алчные политиканы, гастарбайтеры, бомжи – представители всех слоев общества – составляют галерею образов романа.Духовные, философские поиски главных героев отражают реалии сегодняшнего дня и в то же время уходят в давние традиции русской и мировой литературы.Переступив однажды нравственный закон внутри себя, главный герой увлекся поисками предела в нарушении законов, данных богом и людьми.Ограничена ли власть над людьми, над их жизнью, тех, кто имеет неограниченные финансовые и административные ресурсы или им все позволено? Автор углубляется в тончайшие психологические нюансы человеческой природы и возвращается к постоянной теме своего творчества – необходимости изменения генома человека.
Интрига новой книги Александра Потемкина строится вокруг разлива современной эротомании во всем ее причудливом ассортименте. Изощренное перо писателя являет специфическую практику и социальную суть этого явления с виртуозным блеском. Главная героиня, нимфоманка Наталья Мегалова, вместе во своими многочисленными партнерами вводит читателя в фантастический мир тотального секса. Автор снимает многие табу, мастерски балансируя на грани эстетически приемлемого. Это позволяет отнести книгу к вершинам эротического жанра в мировой литературе.
С детства сирота Василий Караманов столкнулся с жестокостью и низостью людей. Озлобившись, не желая считать себя одним из них, он начинает искать доказательства ущербности человеческого рода. Как исправить положение, ускорить эволюцию, способствовать появлению нового, высшего вида разумных существ?..Философско-психологическая повесть Александра Потемкина разворачивается как захватывающий поток сознания героя, увлекает читателя в смелый интеллектуальный и нравственный поиск, касающийся новых эволюционных путей развития человечества.
«Homo ludens» (человек играющий) — вот суть героя этой остросюжетной приключенческой повести, прирожденного авантюриста Юрия Алтынова, который играет не только с публикой, но стремится переиграть самого себя.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.