К вулканам Тихого океана - [52]

Нам не терпелось скорее подняться на вулканы, во-первых, потому, что за два года сидения в лаборатории мы соскучились по такой работе, а во-вторых, нам хотелось проверить предположение, высказанное в опубликованном труде, о связи глубины землетрясения с геологическим строением вулкана. В нем рассматривалась зависимость между химическим строением вулканических пород, глубиной очагов землетрясения и отдаленностью вулканов от глубинных морских впадин. В соответствии с этой гипотезой было высказано также предположение о типах горных пород, которые должны быть на Добу и других прилегающих островках. Свою гипотезу мы энергично отстаивали на всех вулканологических конференциях, и сейчас нам предстояло подтвердить ее на примере не одного, а десятка вулканов.

Предчувствие, что мы обязательно найдем ту, «нашу» горную породу, разжигало наше нетерпение. И вот, едва рассвело, мы покинули спальные мешки, москитные сетки. План на весь день был ясен. Пойдем вдоль западного берега острова к северному мысу, к высоким утесам и, если возможно (а с самолета нам казалось, что это будет воскресной прогулкой), вернемся с восточной стороны. Таким образом, в первый день мы обойдем весь остров и составим представление, с какими типами пород мы встретимся при составлении карт и интерпретации аэрофотосъемки. Поскольку мы с Яном буквально дрожим от нетерпения, на Лиду ложится нелегкая забота — придумать что-нибудь, как обогатить нашу вынужденную диету.

Первые часы похода за образцами оказались неудачными. Беловатые скалы оказались сложенными из сыпучих отложений вулканического пепла, мелких и крупных обломков лавы. Вулканические, когда-то стекловидные бомбы уменьшились и изменились до неузнаваемости. Эта лава не состояла из классических минералов, от которых так весело отскакивает молоток геолога, а представляла собой «противную болотную глину». Найди мы лаву с распознаваемыми минералами (в лавах обычно встречаются большие вкрапления, например, пироксенов, амфиболов, образующих основную застывшую породу), мы прямо здесь, на месте, определили бы, насколько верны наши предположения.

Если бы я был здесь один, я, конечно, сначала помчался бы на другую сторону острова, к скалам, посмотреть, какие типы горных пород выступают там, а уж потом возился бы здесь в «глине». Но поскольку это все-таки «Янов остров», приходится уважать его планы. Все время после обеда мы ковыряемся в пепле, делаем зарисовки, фотографируем и отбираем образцы, которые меньше выветрились. В слоях пепла находим более темные горизонты, которые могут быть или обгорелой растительностью, или остатками старого почвенного профиля, покрытого более поздними извержениями вулканического пепла. Таких темных горизонтов здесь не менее десятка. По-видимому, они сильно отдалены друг от друга по времени, потому что на слое вулканического пепла успел образоваться слой почвы.

Понемногу «прогрызаемся» к северной стороне острова. Снизу, с моря, деревеньки не видны. Они прилепились высоко в горах. Зато из деревни прекрасно видно все, что делаем мы. Нас все время сопровождают мальчишки, а взрослые, напротив, не проявляют никакого интереса. Ребята идут за нами целыми стайками, но в какой-то, только им известный момент покидают нас. Потом «приклеиваются» другие, из следующей деревни, и так от деревни к деревне мы идем под конвоем. На последнем участке, примерно за полкилометра до скального утеса, на пляже, отстала и последняя стайка, а мы начали продираться сквозь густые заросли, которые закрывали вид на утес. Встречались блоки запекшейся лавы, такой мелкозернистой, что невозможно определить отдельные вкрапления, и куски смолисто-черного обсидиана — вулканического стекла. Идти дальше вдоль побережья невозможно: мангровые заросли непроходимы, и нам приходится свернуть на тропинку, бегущую по направлению к склону. Она приводит нас гораздо выше того места, к которому мы хотели подняться. Чтобы отколоть образцы, надо сойти с тропинки и спуститься ближе к подножию. Джек начинает мачете прорубать тропинку в джунглях. Вдруг он резко вскрикивает, машет рукой, и что-то тяжелое шлепается о землю.

— Змея, господа, очень опасная. Со мной все в порядке. Без дальнейших комментариев он продолжает махать мачете. Мы забрались слишком высоко, Джек считает, что ниже мангровы не такие густые.

— Надо бы спуститься на тот карниз под нависшей скалой, которую мы видели с самолета, — предлагает он.

Один из образцов надо сделать ориентированным, то есть отметить на нем стороны света, чтобы в лаборатории положить его так же, как он лежал в природе. Это очень важно для палеомагнитных измерений, для определения ориентации магнитного поля во время движения лавового потока. Мы все еще очень высоко. Слышны накаты мощных волн. Наконец мы находим какую-то расселину, кажется, по ней можно спуститься. Расселина кончается у площадки, расположенной метров на шесть выше того карниза или балкона, куда мы хотим попасть. Он образован из огромных камней и находится достаточно высоко, чтобы нас не заливало водой. Но все равно здесь всюду сыро от брызг разбивающихся о скалы волн. Спуститься на этот карниз не так-то просто.