К вопросу о миражах - [13]

— Нет, не буду писать, — резко сказала она.

— Ну, тогда мы пошли, — ответил Барышев, — и можешь сказать прощай этому заведению.

Они почти уже вышли, когда услышали писклявый голос Ивановой: — Да уже пишу, только не уходите.

Они вернулись и увидели, как Иванова старательно выводила свои каракули.

— Молодец, Люська, — сказал Глеб, — я тебе обещаю, что этому заявлению я хода не дам, а лишь постращаю «Тюрю». Он и так будет сегодня арестован за другое дело, так что ты его в ближайшие годы не увидишь. Ну а позавчерашний инцидент я постараюсь не заметить.

— Ставь число и подпись, — подсказал Женя, после чего Барышев взял заявление и положил к себе в папку.

Когда они вышли из пельменной, Глеб многозначительно сказал, — Вот это будет веским аргументом в разговоре с Тюриным.

— Ну что, Глеб, надо сегодня брать его, — сказал Женя.

— Я думаю, что он вечером обязательно будет в шашлычной, это его место обитания, — проговорил Барышев.

Они условились, что Женя к восьми вечера подъедет к нему и они вместе, пойдут на задержание Тюрина. А пока Кудрин быстрым шагом пошел в сторону метро, чтобы побыстрее оказаться у себя на работе.

А в отделении милиции, где работал Женя, в этот момент закончилось совещание у руководства и сотрудники столпились во дворе. Дым стоял коромыслом и все обсуждали итоги совещания. Кудрин на нем не присутствовал, ибо по поручению Николаева был в это время в отделении милиции Парка культуры.

— Жень, привет, есть что-нибудь новенькое? — спросил Слава Андреев, лицо его светилось в улыбке, в последнее время она редко посещала его.

— Думаю, что тебе удачно удалили зуб? — спросил Кудрин.

— Удалили, — выдохнул Андреев, — теперь могу улыбаться и с удовольствием слушать твои новые анекдоты.

— Ну, хорошо, — сказал Женя, — по случаю удаления у Славы зуба, расскажу один новый анекдот.

— Значит так, — начал он, — из рапорта участкового инспектора: — После обыска у самогонщицы Семеновой, я и сержант Кол-басюк никак не могли найти входную дверь. Когда Колбасюк устал и уснул в туалете, дверь я все-таки нашел. Но вот зачем я принес эту дверь в наше отделение милиции, не помню…

Все, стоящие во дворе, громко рассмеялись, а Слава Андреев даже закашлялся.

— Все, мужики, нет времени, мне к Николаеву на доклад, — сказал Женя и направился к кабинету начальника.

Доложив начальнику итоги поездки в отделение милиции Парка культуры, Кудрин пришел в свой кабинет и устало сел на стул.

— Опять суматошный день сегодня, — подумал он, — а ведь расследование только начинается и вот уже первая удача — найдена брошка. Он вспомнил слова Николаева, что она должна привести к похищенной картине. В суете этих дней Женя совсем забыл о пуговице, найденной в квартире Ермолаевой. Он снял трубку телефона и позвонил в экспертно-криминалистический отдел.

— Слушаю Вас, — ответил приятный женский голос.

— Добрый день, это Кудрин Евгений из отделения милиции, — представился Женя, — а можно позвать Сергея Родина.

— А он на выезде, — сказала она.

— Простите, а кто у аппарата? — спросил Кудрин.

— Это Тамара Гареева, эксперт, — ответила девушка.

— Эта та самая девушка, — вспомнил Женя, что понравилась ему с самой первой встречи, и он жаждал вновь ее увидеть, а тут такая удача.

— У меня к Вам просьба, когда приедет Сергей, пусть позвонит мне по поводу пуговицы, найденной на месте происшествия на Коломенском проезде, — тихо проговорил Женя.

— Конечно, я передам ему Вашу просьбу, — ответила Тамара.

— Тамара, а можно мне как-нибудь зайти к Вам? — робко спросил Кудрин.

— Заходите в любое время, буду рада, — прощебетала Гареева.

— Ну, до встречи, — пробормотал Женя и, попрощавшись, повесил трубку телефона.

— Как же хорошо, что поговорил с ней, — подумал он, — надо будет где-то раздобыть билеты в театр и пригласить Тамару.

Женя зажмурил от удовольствия глаза и, откинувшись на спинку стула, задремал. Вернул его из дремоты звонок телефона.

— Это Родин Сергей, ну и работку ты мне подкинул, — раздался звонкий голос эксперта.

— А что такое? — не сразу включился Женя.

— Пришлось повозиться с пуговицей, — ответил Родин, — целый день бился с фрагментарными папиллярными узорами, словно пазлы составлял, но в результате мне удалось их идентифицировать с пальчиками нашей картотеки. Судя по всему, эта пуговица принадлежала некому дважды судимому Тюрину Валерию Игоревичу. Данные на него и акт экспертизы я перешлю через дежурного по отделу.

— Большое спасибо Сергей, — ответил Женя, — с меня причитается.

— Да ладно тебе, я сейчас очень спешу, будь здоров, — сказал Родин и повесил трубку телефона.

Пока Кудрин соображал и оценивал информацию, прошло как минимум минут тридцать, и он даже не заметил, как вошел дежурный офицер и положил ему на стол пакет из РОВД.

— Надо же, как интересно получается, — подумал он, — и брошка по всей видимости находилась у Тюрина, и пуговица, найденная в квартире Ермолаевой, также принадлежит ему — это уже кое-что.

Женя достал из пакета документы, прочитал их и положил в свою папку, затем вынул пуговицу и положил ее к себе в карман.

Как было условлено, в восемь вечера Кудрин уже был в кабинете Глеба Барышева.