К Фифи - [3]

Что же, с тобой я достаточно груб?

– Как? Недовольна? Грубее? Мощнее?

Ну что за женщины ваши, евреи!..

* * *

Дитя фэстфуда и ноутбука,

Вас минимальные трусы

Охватывают, моя сука,

До самой встречной полосы.

О, ножки, ножки, ножки, ножки,

Переступает как лошадка

А вот животик моей крошки

Атласен, бел, и дышит шатко.

* * *

Ф.

Я тебя распробовал, подружка!

Оказалось, – ты жуткое отродье,

Оказалось, – ты глубокая ловушка,

А не безобидная зверушка,

Проносящая брюшко по природе…

Ты свирепее Дурги, богини Кали

Рассмеявшись, ты член мой защемляешь

Полагаю, ты сгубить меня мечтаешь

И обсасываешь мысленно детали

Как валюсь я на твой белый круп, лошадка,

Как при этом «приход» ты получаешь

Я уверен, изсосешь меня ты сладко

А потом уже ментов навызываешь…

Ты натянешь сапоги свои и кепку,

Приготовишься лгать милиционерам:

«Понимаете, он сжал меня крепко

И упал на меня таким манером…

Я его не очень-то и знаю…»

Тут проснусь я от смерти и воскликну:

«Эту жутку девку я сношаю

Уже год, но все в тайну не проникну…»

* * *

Ф.

Вам двадцать восемь черных лет

Я ваш любовник и поэт

Вы обладательница гривы

Прямой и грубой. Вы счастливы.

Вам не знаком ни стыд, ни срам

Пусть вы и замужем, мадам,

Меня во всю себя пускаете

И ничему не возражаете…

Вам двадцать восемь. Ни слезы…

У вас так щиколотки тонки!

Худые бедрышки девчонки,

Сосцы библейские козы…

Вы деловиты и развратны

Вы бизнес-woman, аккуратны

Верхи хотят, хотят низы

Как и в библейские разы

Духов вечерних запах кислый,

И шорох розовых чулок

В предвосхищении конкисты

Над нами вспыхнул потолок…

Кёнигсберг

Видна здесь наций двух (не новость!)

Влиятельность наверняка…

России крепкая рука

И трехэтажная суровость

Германского особняка

Дома сарайны и протяжны

По-протестантски тяжелы

Когда-то их венчали важно

Здесь рейха третьего орлы.

А ныне ни деревьев стрижки

Ни шевелюры облаков

Нам не напомнят об отрыжке

Германских кожаных богов…

Лишь нежный облик Светлогорска

Бутылочного моря мгла

Да пуговиц с патроном горстка

Да, здесь Германия жила.

Но и России здесь не много

И если ты повременишь

То ты увидишь, как убого

Еще летает русский стриж

Еще идут черны матросы

По кромке берега и льда

Однако все они раскосы

Под желтым ангелом стыда

И ничего уже не будет

А только будет ничего

Поскольку здесь забыли люди

Германских кожаных бого…

* * *

Ф.

И я, влюбленный психопат.

Я, русский джентльмен.

Люблю ваш, леди, круглый зад

И тесной попки плен

Стояли мы вдруг у окна

Глядели в ночь, дыша

(Вибрировала вся она

Всем телом малыша).

И я наощупь вниз проник,

Потом поддел вас ввысь

О, девочка, горяч родник,

В который мы влились!

В Европе рождество идет

В Европе рождество…

А русский джентльмен сует

Вам в ваше естество

И вы попятились, дрожа

Вы любите меня!

сомкнулись вы вокруг ножа

Как рана из огня.

25.12.2009

* * *

И я сидел вроде Катулла

И из окна мне в шею дуло

Вертел в руках обол я медный

Был русский я, и русский бедный…

Сон

Ф.

Герой-любовник к вам крадется

И вот сейчас, сейчас уже

Он в горло нежное вольется

Девчонки в сонном неглиже

Прильнув к окровавленной вене…

К артерии! Что говорю!

Причастие от крови в пене

Всосет, приникнув к алтарю

Плечей твоих, моя девчушка,

Он изгибает нежный лук…

В его руке – большая кружка…

Тебе конец… проснулась вдруг!

И я лежу с тобой, довольный,

К тебе втыкаюсь между ног

Хотя и я немного больный.

Но не вампир, спасибо Бог!

В истории

Омываемы пеною вольных морей

И варяг, и казак, и еврей…

Шелестят там колосья родных ковылей

Над Хазарией черных ночей

А в проливе меж Крымом с Кавказом

Всем доступные в мире заразам

Ходят джонки, каяки, каноэ

Возят в гости Руно золотое

По Истории бродят в камзолах

Заговорщики злые. В подолах

Им приносят монахини, каждому, плод —

Наслаждений, распутства, невзгод…

Там красавицы с лилией схожи

Там стройны, величавы вельможи

Там кладет свои головы на эшафот

Безупречно красивый народ…

Государя там ждут в переулке,

Вот и бомба в красивой шкатулке!

Вот и белым платочком сигнал,

Страшный взрыв… государь пострадал…

Там любовники в груди вцепились

Дуэлянты за выстрелы скрылись

Из-за облачка дыма, вдруг – ус,

Улыбается страшный француз…

Там и я, о Фифи, обитаю

По Сараево целясь, стреляю.

Ведь в Истории выбора нет,

Если ты и солдат, и поэт.

Фифи в Африке

Танзания и Танганьика

Хоть их обоих имя дико

Они не страны из мечты,

В них улетела, девка, ты.

Фифи, танзанские нагорья

И танганьикские поля,

В которых красная земля

Туда поехала ты с горя

По приглашенью короля,

Зеленого горошка что ли?

Иль детских памперсов царек

Тебя, Фифи моя, увлек?

Пообещав слонов и соли,

И океана уголок?

А я? А я, мыслевладелец?

Оставленный средь печенег

Москвы и узник и сиделец

Поэт с тобою общих нег,

В снегу завял, развился кашель

Опухли яйца как плоды

(Которых нет на свете краше

И замечательней ялды!)

Я тут скучаю и дичаю

Из залы в кабинет вползаю

И жду, когда твои причуды

Пройдут как гланды и простуды.

* * *

Хорошенькая египтянка

Освободилась от бинтов

О, это мумия беглянка,

Египетских сестра богов!

Фифи – ты Хатшепсут в чулках

Зеленых, розовых и белых,

Тысячелетия в песках

Ты пролежала загорелых

Тебе проснуться Гор велел

И Петисушес – крокодил

Сам от бинтов тебя раздел,

Водою Нила окропил…

Внедрили в Интернет, и вот

Ко мне подсунули на ложе,

И она так себя ведет!

– Ты Хатшепсут, признайся, все же?!