Извилистый путь - [85]

— А за что тебя сюда?

— Так, лазил по горам. Далеко забрался… Набрел на руины интересные. Это было на небольшом горном луге. Забил себе косулю маленькую, развел костер, остановился на ночь, зажарил мясо. Прилег поспать, а утром… Нашел меня отряд стражи, проверявший наличие этой груды камней. Вылезли они где-то там, в подвале этих руин. Выход на поверхность у них там!

— И чё?

— Захват, суд, и… «Оскорбил святыню!» Тьфу! Вышел из болот мир повидать, елки-бревна!

— Это кто тебя — Сортир, пардон Сартор?

— Вот-вот, первый раз ты правильно сказал — Сортир. Он самый, голубчик!

Гоблин презрительно сплюнул.

Нас подняли гневные крики стражи, подобрав свое орудие труда, мы вернулись к работе. Не зря я ожидал от Бешеного пакостей. Ничего умнее не придумав, он снова начал сыпать мне каменную крошку на спину. Я стоически это терпел, но, в конце концов, когда он снова занес лопату, отошел от него подальше, и показал ему оскорбительный жест рукой. Он побледнел от ярости, но не смог ничего сделать, так как стража обратила на него внимание. Чем дальше, тем хуже!

После ужина, когда все начали укладываться спать, Муса притарабанил наши тюфяки, и мы расселись на них, начали болтать о том о сем, с главного зала послышался какой-то грохот. Стражники сорвались с места и побежали к выходу, проверить, что там, а мы стали гадать, что могло произойти.

— Чего расселись? — глумливо произнес голос из-за наших спин.

Сзади стоял Бешеный с дружком и вызывающе глядели на меня.

— Вот ты человек, то есть вонючее животное, и ты воняешь на всю штольню, но нас интересует другой вопрос, — с мерзкой улыбкой, и таким же мерзким и писклявым голосом проговорил его друг. — Вот не сделать бы из тебя нам себе барышню?!

Фу! Меня чуть не вырвало! Передо мной стояли извращенцы, и их род занятий вызывал у мня сильнейшее отвращение, вплоть до приступов бесконтрольной ярости.

— И пока стража отвлечена очередным обвалом, мы…

Обходящий меня бочком гном подошел слишком близко, и я ему от души вмазал ногой между ног. Это чтоб мозгов добавилось. От боли у него перехватило дыхание, а на меня ринулся Бешеный. Остальные с открытыми ртами наблюдали за дракой. И только Муса бросился мне на помощь, спеша нейтрализовать моего противника, ища подходящий камень.

— А вам что, друг друга не хватает, гомики?! — сквозь зубы процедил я, пиная плешивого в лицо.

От удара я упал на спину, из расквашенного носа и разбитых губ текла кровь. Голова гудела соборным набатом, перед глазами мельтешили белые точки. «Нет, ну ты смотри! — как-то зло и грустно подумал я. — Опять этот мальчик, который дал девочке тазиком по голове, и сказал: «Все эти звезды я дарю тебе!».

Сквозь пульсацию крови в ушах я услышал хруст камешков под сапогами и понял, что нужно что-то делать, иначе меня убьют. Я начал шарить по полу, выискивая камень. Второй удар пришелся мне в висок. В ту часть, что возле самого глаза. Сквозь жуткую боль я бросил в нападавшего камень, который поднял в последний момент перед тем, как он ударил меня ногой. А потом я потерял сознание. Сплошная чернота.

Нейлин спала, свернувшись клубочком, всхлипывая во сне. Как же она повзрослела за прошедшее время! Или это горе наложило на ее свою печать? Ведь ей всего-ничего — двадцать четыре! Хоть и выглядела она лет на восемнадцать, но сейчас она быстро восстановила на лице свой настоящий возраст! Как же она осунулась, посерела! Она ведь не знает, что я не умер, я жив! Не знаю, надолго ли, но жив! А хотя, может, я уже и умер, раз я здесь… «Эрл, любимый, не уходи!» — вскрикнула она во сне. Из-под ресниц выкатилась слезинка. Мое сердце сжалось от боли, я подошел к девушке, присел у изголовья на корточки и положил ей руку на голову. Странно, но она даже не проснулась!

— Любимая, не плачь! — дрогнувшим голосом прошептал я. — Не плачь, прошу тебя! Я жив, и я вернусь! Я тебя люблю!

Губы девушки тронула улыбка, она подтвердила, что поверила моему обещанию тихим «угу», и уснула спокойным сном. Надеюсь, она больше плакать не будет.

— Только ты никому не говори, пусть это будет наш маленький секрет!

«Угу»…

А-а-а!.. Насколько зверская боль в голове! Я попробовал шевельнуть рукой, но голова отозвалась очередной вспышкой боли.

— Ура! Ура, капец всем тюленям! — послышался радостный вопль Мусы. Я сдавленно застонал.

— Тихо, придурок, не ори! — звук увесистого подзатыльника. — У него сейчас знаешь, как голова болит?!

— Слышь, ты, сам не ори! — громким шепотом возмутился Муса.

— А при чем тут тюлени?

— А кто такие тюлени?

— Так тюлени, тихо! — цыкнул на говоривших Муса.

— Эй, бледнолицый! Ты меня слышишь?

— Ммммм… — тяжелый стон.

— Значит, слышишь! Тебе что-то дать?

— МыМы…

— Ага, воды! Так, тюлень, дай свой бурдюк! Та не жмись, видишь, человеку плохо! Я наш посеял где-то! Так бы и сразу! Ану, сыночек, делай ааааа….

Я приоткрыл рот, и в него тоненькой струйкой потекла вода. Когда рот наполнился, гоблин перестал лить, я закрыл его и глотнул набравшуюся воду.

Таким вот образом я всосал пол-литра воды.

— Вот какой хороший мальчик! — сказал гоблин, когда я отказался пить. Оставшуюся воду он вылил мне на лицо и голову, чем знатно облегчил мои страдания.