). Трудно решить, верно ли это известие Ибн-Даста, или нет, потому что, во-первых, границы Печенежской земли были неопределенны, а во-вторых, нельзя сказать с достоверностью, каких именно Славян разумел тут Ибн-Даста. Константин Багрянородный говорит, что земля Печенегов находится на расстоянии одного дня пути от России: тут, вероятно, следует разуметь Киев. Он прибавляет, что один печенежский край смежен со славянскими местностями, платящими дань Руссам; он и называет эти местности. Ниже мы выскажем мнение, что Ибн-Дастовы известия о Славянах отчасти, кажется, относятся к северным, белым Хорватам, страна которых простиралась, по мнению Шафарика, от восточной Галиции через Карпаты до Исполинских гор в Богемии (). От этих-то Славян, земля которых, по Константину Багрянородному (), лежала на 30 дней пути от Черного моря, и подвергалась набегам Печенегов, эти последние, может быть, и находились на расстоянии 10 дней пути.
), были и Славяне, например, Хорваты, которые им занимались (). Известно также и то, что Славяне вообще были преимущественно земледельцы, и что «земледелие», как выражается Шафарик () «составляло главный элемент первоначальной славянской жизни, которым определялось все прочее»( ). Сам Ибн-Даста, впрочем, ниже § 5, говорить о том, что Славяне сеяли просо.
) и в том числе, конечно, разведением свиней. Но Ибн-Даста обращает особенное внимание на этот предмет, без сомнения, потому что это особенно поражало и удивляло мусульманского писателя, которому религия запрещала употребление свинины.
) следующей главы известия о погребальных обычаях Славян и Руссов, я несколько времени тому назад сообщил профессору Котляревскому, который обнародовал и разобрал их в книге: О погребальных обычаях языческих Славян (Москва, 1868), стр. 54 и след. Он говорит () об этих известиях Ибн-Даста следующее: «Уже при первом взгляде на рассказ Ибн-Дасты, нельзя не заметить полной исторической правдивости его: так говорить может только очевидец, или тот, кто записал показание достоверная очевидца; на это указывает и обстоятельная, трезвая передача фактов, незатемненных личным взглядом, от которого едва ли удержался бы собиратель летучих слухов, и еще более — соглашение их с другими свидетельствами славянской старины». Так как в означенной книге трактуется о погребальных обычаях очень подробно и основательно, то в следующих примечаниях я могу ограничиться только тем, что обращу внимание на некоторые пункты, могущие служить дополнением к сказанному г. Котляревским.
