Извечные тайны неба - [68]

В ожидании помощи великий мореплаватель пробыл на Ямайке до июня 1504 г., однако с момента «отнятия» Луны необходимые продовольственные припасы доставлялись в его лагерь в изобилии и безо всяких проволочек.

Аналогичные сюжеты стали достоянием художественной литературы.

На страницах романа «Фараон» польский писатель Болеслав Прус рисует панораму жизни, древнего Египта. Главный герой романа, молодой правитель Рамсес XIII задумывает ограничить самоуправство всесильных жрецов. Разворот событий достигает высшего накала. Доведенный до крайности, Рамсес стягивает к храмам войска. Народ стоит на стороне фараона. Жрецы не в силах оказать вооруженное сопротивление. Они обречены. И в эти критические дни верховный жрец Херихор в строжайшей тайне торопит развязку. Секретные агенты Херихора подстрекают толпу кинуться на штурм храмов. Ворота храма сотрясаются от ударов.

«… Несмотря на полдень, тьма сгущалась. В садах храма Птаха запели петухи. Но ярость толпы была уже так велика, что мало кто замечал эти перемены…»

Херихор стоял на виду у осаждающих, и вот он воздел к небу обе руки:

– Боги, под вашу защиту отдаю святые храмы, против которых выступают изменники и святотатцы!

«… Внезапно где-то над храмом прозвучал голос, который, казалось, не мог принадлежать человеку:

– Отвращаю лик свой от проклятого народа, и да низойдет на землю тьма!

И случилось что-то ужасное. С каждым словом солнце утрачивало свою яркость… При последнем же стало темно, как ночью. В небе зажглись звезды, а вместо солнца стоял черный диск в кольце огня…»

Толпа в ужасе бежала, пала ниц и молила о пощаде. Херихор вступился за народ перед Осирисом, и бог – в последний раз! – внял просьбе своих жрецов. Тьма рассеялась, и солнце обрело прежнюю яркость.

Фараон в это время оставался во дворце. Ход затмения ему комментировал преданный жрец, ученик мудреца. Не может ли, поинтересовался фараон, Луна, загородив Солнце, сорваться и упасть с неба?

«… В душе Рамсеса происходила мучительная борьба. Он начинал понимать, что жрецы располагали силами, которые он не только не принимал в расчет, но даже отвергал, не хотел о них и слышать. Жрецы, наблюдавшие за движением звезд, сразу выросли в его глазах. И фараон подумал, что надо непременно познать эту удивительную мудрость, которая так чудовищно путает человеческие планы…»

Нет, совсем не случайные одиночки брались за астрономические наблюдения в древнем мире. Слишком большую власть давали накопленные знания над умами и телами суеверных людей. Они, эти знания, накапливались по крупицам и передавались по наследству, из поколения в поколение, как самое драгоценное богатство.

Мастер на все руки, практичный коннектикутец из острой социальной сатиры Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура», получив в драке удар по голове и нежданно-негаданно очнувшись в Англии VI века, также находит путь к спасению в предстоящем солнечном затмении. Этот не подозревавший ничего худого американец объявлен, с явными передержками и преувеличениями, «громадным великаном», «подпирающим небеса чудовищем», «клыкастым и когтистым людоедом» и, как пленник копья королевского сенешаля, должен быть сожжен среди большого стечения народа и в присутствии самого короля Артура.

«… Монах простер руки над моей головой, воздел глаза к голубому небу и что-то забормотал по-латыни; он бормотал довольно долго и вдруг умолк. Я прождал несколько мгновений, затем взглянул на него: монах окаменел. Вся толпа, охваченная одним порывом, поднялась на ноги и смотрела в небо. Я тоже глянул в небо: черт возьми, затмение начинается! Я воспрянул духом, я ожил! Черный ободок все глубже входил в диск Солнца, и мое сердце билось сильней и сильней; толпа и священнослужитель, застыв, не сводили глаз с неба. Я знал, что сейчас все они глянут на меня. И когда они на меня глянули, я был готов. Я придал своей осанке величавость и устремил руку к Солнцу. Эффект получился потрясающий!»

Король Артур вступает с янки в вынужденные переговоры, – он предлагает ему откупиться хоть половиной королевства и умоляет пощадить Солнце. «… Удача мне была обеспечена. Мы, конечно, сторговались бы сразу, но я не в состоянии был остановить затмение: об этом не могло быть и речи. Я попросил, чтобы мне дали время на размышление. Король сказал:

– Долго ли ты будешь размышлять, добрейший сэр? Будь милосерд, погляди, с каждым мгновением становится все темнее. Прошу тебя, ответь, сколько времени нужно тебе на размышление?

– Немного. Полчаса, быть может – час.

Раздались тысячи страстных возражений, но я не мог сократить срок, так как не помнил, сколько времени длится затмение…» Вот где неожиданно сказалось для предприимчивого американца отсутствие начальных астрономических знаний!

«… Тьма все сгущалась, и горе охватило народ. Тогда я сказал:

– Я все обдумал, государь. Чтобы вас проучить, я не буду мешать тьме распространяться, – пусть ночь охватит весь мир; от вас самих будет зависеть, верну ли я солнце, или погашу его навсегда…»

Герой Марка Твена выдвигает свои условия, а потом придумывает одну уловку за другой, чтобы оттянуть время до наступления полной фазы затмения. Он сначала требует принести ему одежду, а потом выдвигает новое требование. «… Я сказал, что опасаюсь, как бы король, поразмыслив, не передумал и не отменил впоследствии решения, принятого под влиянием внезапного порыва; поэтому я заставлю тьму еще немного сгуститься и, если король тём временем не изменит своих решений, я ее рассею. Это условие не понравилось ни королю, ни зрителям, но я был непреклонен.