Изумрудный Лотос - [24]
Конан — киммериец попытался распустить несколько шнурков на вороте новой рубахи из белого шелка, чтобы ослабить напряжение своей бычьей шеи. Тоже новые синие хлопковые штаны были подвернуты над голенищами его порядком стоптанных сапог. Энг Ших, скрипя сердце, снабдил варвара одеждой из собственных запасов.
Хотя, размер и вес обоих мужчин был примерно одинаков, но покрой одеяния сильно отличался оттого, что Конан носил прежде. Детали одежды там, где они должны были бы быть просторными, напротив, сильно стесняли движения.
Проклятые шнурки узкой сорочки никак не хотели поддаваться, и Конан, плюнув, дернул тугой воротник. Тонкий материал лопнул с протестующим треском, выставляя на показ встречному ветру, обнаженную грудь киммерийца. Энг Ших вздрогнул и испустил вздох, который не заглушил даже цокот копыт лошадей.
Повернувшись в седле, варвар подарил удрученному кхитайцу одну из своих самых широких ухмылок, на что тот ответил бешенным скрежетом зубов. Не желая, раздражать его еще больше, северянин направил поводья в сторону писца госпожи Зеландры.
Ниса ехала чуть позади хозяйки, не переставая озираться вокруг в наивном удивлении с тех самых пор, когда маленький отряд покинул стены Акхарии. Заметив подъезжающего Конана, она отвлеклась от живописного пейзажа. Щурясь от яркого солнца, девушка застенчиво улыбнулась. В течение последних двух дней Ниса изо всех сил старалась обращаться к варвару только по мере необходимости и отвечать сухим деловым тоном. Теперь же ее улыбка сияла теплом и дружелюбием, и Конан, коротко кивнув в ответ, лишний раз убедился, что перемены в настроении женщины поистине непредсказуемы.
Кимериец поравнялся с чалой лошадью госпожи Зеландры. Волшебница скакала молча, погруженная в свои думы. Ее глаза неподвижно смотрели на что-то, скрытое за туманным горизонтом. Конан заметил объемный кожаный мешочек, пристегнутый к ее поясу. Эта поклажа тяжело билась об бедро женщины при каждом шаге лошади.
— Послушайте, госпожа, — сказал варвар нарочито грубо. — Вижу, Вы испытываете некоторые неудобства. В моих седельных сумках достаточно места и если желаете, то я могу убрать туда вашу ношу.
— Нет, Конан, — Зеландра тряхнула головой. — Там весь мой запас Изумрудного Лотоса. Я всегда должна иметь его под рукой в случае, если тяга станет неодолимой.
Когда она произнесла эти слова, ее тихи голос, пропитанный горечью, упал осенним листком под ноги лошади.
— Кром! — воскликнул киммериец. — Вы такая осторожная женщина и вдобавок опытная волшебница! Как получилось, что над Вами взял власть какой-то, пусть и колдовской, порошок?
Естественная наивность варвара, казалось, не тревожила Зеландру. Она сидела в седле прямая, как спица. Порыв теплого ветра разворошил тщательно уложенную прическу.
— До недавнего времени я жила, ни в чем себе не отказывая, на полученное наследство. Доставшееся богатство позволяло мне вдоволь предаваться изысканиями в колдовстве и тайных науках. Но, к сожалению, всему наступает конец. Казавшееся огромным, состояние почти исчерпалось. Из многочисленной свиты и слуг, теперь только Энг Ших, Ниса и несколько вечно полупьяных охранников — вот и все, что я имею на сегодняшний день.
Услышав про нерадивых охранников, Конан согласно кивнул.
— Значит, из-за недостатка средств вы вели борьбу с кешанцем за место придворного мага.
— Да, должность личного чародея короля Самуаби казалась достойным способом продолжить мой образ жизни как ученого и волшебника. Мне было нужно получить это место незамедлительно, но Шакар предложил свои услуги королю почти одновременно. Кто бы мог подумать, что Самуаби будет выбирать между этим шутом и мной!
— До меня дошли слухи, что Самуаби готовит Акхарию к войне, — киммериец нахмурил лоб. — Если это так, то он, вероятно, ищет колдуна, обладающего навыками боевой магией. Возможно, король специально стравил вас с кешанцем, чтобы вы вцепились друг другу в горло, а он сделает выбор в пользу более сильного.
Зеландра смотрела на варвара, ее брови поползли вверх в удивлении.
— Я не подумала об этом. Какое варварство! — она вспыхнула и залилась краской. — Прости, Конан, я не хотела тебя обидеть.
— Пустяки. Такие козни распространены как раз среди цивилизованных людей.
— Действительно, пороки присущи цивилизации. Когда Этрам-Фал предстал передо мной под маской Элдреда Торговца, я была только рада тому количеству редких чудодейственных препаратов, которые он предложил мне в помощь в дворцовых интригах. Я должна была быть более осторожной, когда он утверждал, что обладает большим запасом Изумрудного Лотоса.
— А вы знали об этом самом лотосе?
— Он — легенда, возможно созданная Ситриссом, чародеем Древней Стигии, который заключил сделку с Темными Богами. В свитках говориться, что неземная мощь лотоса помогала империи Ахерона править миром три тысячи лет назад. В легендах не говориться относительно его использования и эффекта, но все соглашаются, что Ситрисс видел в лотосе небольшую ценность, чем в любой из своих работ. Что он посветил жизнь поискам бессмертия. Известно его презрение к любой форме власти. В конце концов, он сгинул где-то в глухой местности, унося с собой тайну Изумрудного Лотоса. Сам Лотос превратился в прекрасный миф, способный взбудоражить воспаленное воображение.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Конан-киммериец скитается по свету в поисках приключений. Он охотится на загадочных чудовищ, воюет с колдунами и некромантами от Вендии до Кхитая и восстанавливает справедливость по всей Хайбории, спасая невиновных и карая Зло.
Существует немного мест столь же пустынных как Горы Taнзы на границе Немедии и Аквилонии. Немногие из областей настолько отдаленны, настолько опасны, или так же недоступны… Это было одной из причин, в силу которых Конан выбрал данные горы в качестве подходящего места для укрытия. К сожалению, для Конана они оказались одним из самых ужасных мест в мире. Разбойники, колдуны и нечто гораздо худшее обитают на этой дикой территории. А хуже всех то, что там — дом Души Taнзы. Тот, на кого падет выбор Души, станет Смертной оболочкой Бога, незаполненной в течение многих тысяч лет.
Конан не раз вспомнит о дурной славе жрецов королей южных пустынь и их кровожадных богов, когда Правитель Сарка захочет принести в жертву целый город, чтобы спасти свое королевство от засухи.Все ритуалы выполнены, все заклинания произнесены. Ничто не может помешать Богу Пустыни явиться на землю во всей своей мощи. Но именно киммерийцу, волею судеб оказавшемуся в этих краях по пути на Восток, придется биться насмерть, когда великий Вотанта, бессмертное Древо Тысячи Пастей, захочет насытится своей жертвой…
Конан отправляется на поиски наемных убийц, следы которых ведут к служителям древнего темного культа. Слуги зла плетут интриги против королевского рода, даже не подозревая, что Конан идет по следу.