Изумленный капитан - [29]
Когда Возницын подымался по трапу, из кормовой каюты навстречу ему выбежал заспанный, разопревший командир «Нового транжемента», Андрюша Дашков.
Парик сидел у Андрюши криво, пальцы торопливо застегивали кафтан.
Возницын рассмеялся:
– Не пугайся, Андрюша: свои!
Увидев приятеля, Андрюша Дашков перестал застегиваться широко развел руки и, потянувшись, сладко зевнул.
– Чорт, никогда выспаться не дадут! – сказал он.
– А ты что ж, Андрюша, до полудня дрыхнешь?
– Я еще до света на кабанов в камыши ездил.
– Изловил?
– Нет, сегодня неудачно.
Они вошли в каюту. После яркого солнца – здесь показалось темно.
Андрюша, почесывая широкую, волосатую грудь, зевал.
Возницын снял треуголку и сел на рундук вытирая мокрый лоб.
– Я к тебе, Андрюша, не надолго. С приятной новостью, с ордером из конторы: Карлуша велит поставить «Новый транжемент» поближе к Астрахани. Вот тебе ордер, – подавая Дашкову бумагу, сказал он.
В это время наверху, на палубе, что-то упало. Андрюша недовольно скривился и выбежал из каюты, крикнув набегу:
– Посиди, Сашенька, я – сейчас!
Андрюша замешкался наверху. Было слышно, как он, топая ногами, кричал на кого-то:
– Я те в буй [24] другой раз посажу, стервеца! Ведь, давеча велел перенести на штирборт [25].
Затем шаги над головой стихли, видимо командир пошел на бак. Возницыну лень было выходить на палубу – покидать прохладу каюты. Он оглядел андрюшино жилье.
Знакомая картина.
На стене, над постелью, распласталась волчья шкура. Пушистым комком висели в углу заячьи шкурки. На рундуке стояло чучело какой-то голенастой птицы.
На столе лежала краюха хлеба с воткнутым в нее ножом, кус сала, шомпол, рог c порохом, кисет, трубка и какая-то книга в желтом телячьем переплете.
Возницын потащил к себе книгу.
– Посмотрим, что это Андрюша читает? – улыбаясь, подумал он. Возницын знал – Андрюша до книг не охотник.
Возницын развернул книгу. На странице андрюшиным размашистым почерком стояло:
18 Василей посажен на бак за играние в кости.
19 Мазали левую сторону смолою и конопатили маслом.
20 Пришел от веста бот корабля «Александр Магнус».
21 Матрос Горовой упал с гальюна и утонул.
23 ветр велик, временами порывен.
24 сего числа был шабаш для ангела государыни-царицы.
Возницын захлопнул книгу: ничего интересного – это шханечный журнал.
Он отбросил книгу и, легонько насвистывая, стал ждать командира.
Наконец дверь отворилась – вошел Андрюша. Его сон окончательно прошел.
– Что ты там гневаешься?
– Да как же на них, чертей, не кричать? Распустились от безделья. Вчера, пока я отдыхал после обеда, передрались: музур убил матроса.
– И как, сильно убил?
– Да раскровянил морду порядком. Сегодня, положим, уже хорош: только в фонарях ходит.
– Что ж ты, кошками музура штрафовал?
– Всего было. Посадил в буй на бак, а он, сняв буй с ноги, бросил в море. Это казенную-то вещь! Придется снова всыпать да лень. Ну их всех к чорту! – плюнул он. – Что у вас слышно? Карлуша-то когда от нас убирается в Питербурх?
– Не сегодня-завтра. Ждем указу от Адмиралтейств-Коллегий. Оттого он и ходит злой, что Санкт-Питербурх не шлет бумаги.
– А капитан Мишуков что делает?
– Строить адмиралтейство на новом месте собирается. Все с чертежами возится…
Возницын взял треуголку и, нехотя, поднялся.
– Куда ж ты, Сашенька, спешишь? Оставайся – стерляжьей ухой угощу: час тому назад поймали!
– Некогда – надо еще на «Периную тяготу» заехать.
– И князь тоже поближе к Астрахани станет?
– Да, князю кроме того – нахлобучка, – улыбнулся Возницын. – Карлуша кригсрехтом грозится, ежели Масальский будет и впредь рукам волю давать – уж больно он зуботычины любит!
– Он у нас таковский! Петушок! – ответил Андрюша, выходя из каюты вслед за Возницыным. – Эй, боцман, трап господину секретарю!
Уже было три часа пополудни, когда Возницын вернулся в Астрахань из поездки на суда.
Он медленно шел домой: торопиться было некуда. Возницын знал, что в этот час Карлуша еще отдыхает после обеда, а в канцелярии такая же духота и канцелярские служители клюют носами над опостылевшими, пыльными папками.
В такую жару не хотелось ни о чем думать, не то что работать. А в гавани работа кипела.
С берега Волги, где каторжники забивали сваи, доносилась знакомая морская песня:
От Соляных амбаров, с огромными кулями соли на спине, легко бежали к барже гологрудые персы-музуры: соль грузили для отправки в Санкт-Петербурх солить корабли балтийской флотилии.
В тени адмиралтейских магазейнов примостился старый солдат-цырюльник. Он брил рекрутов.
Возле него стояла толпа молодых матросов.
Те, у кого голова была уже выбрита, как полагалось – до половины, потешались над товарищами, которым предстояла эта неприятная операция.
Солдат-цырюльник делал свое дело молча, со строгим лицом, точно священнодействовал.
Молодой рекрут, со смешно торчащими на одной части головы рыжими волосами, поливал из ковшика воду на подставленную голову. А солдат-цырюльник, скривив от натуги рот, тупой бритвой терзал очередную жертву.
– Глянь а сморщился-то как – ровно чарочку выпил!
О жизни и деятельности прославленного российского полководца А. В. Суворова (1729–1800) рассказывает роман известного писателя-историка Леонтия Раковского.
Эта книга — о русском флоте и об одном из лучших его адмиралов. Об адмирале, который хорошо понимал, что все победы одерживаются руками матроса — крестьянина, одетого в морскую робу.Поэтому книга об Ушакове и о тех, кого он водил в морские сражения, — это книга о русском характере. О людях мужественных, сметливых и сердечных, беззаветно любящих Родину и готовых ради неё на любой подвиг.
Роман о великом русском полководце и выдающемся дипломатическом деятеле Михаиле Илларионовиче Кутузове.
В книгу вошли две самых полных и подробных биографии знаменитых русских полководцев А. В. Суворова и М. И. Кутузова принадлежащих перу талантливого писателя и историка Леонтия Раковского.«Ваша кисть изобразит черты лица моего – они видны. Но внутреннее человечество мое сокрыто. Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего. Во всю жизнь мою никого не сделал несчастным. Ни одного приговора на смертную казнь не подписал. Ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик. При приливе и отливе счастья уповал на Бога и был непоколебим».А.
Повесть об одном из руководителей партизанского движения в Великую Отечественную войну в Белоруссии Константине Сергеевиче Заслонове (1909—1942).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведение талантливого русского писателя М. Кураева «Жребий № 241» повествует о судьбе двух любящих людей на фоне событий русско-японской войны. Повесть пронизана размышлениями автора об исторической сути происходившего в России в начале XX века.«Именно в любви, где в основе лежит, быть может, самое эгоистическое чувство, жажда обладания, одухотворенность возвышает до полного торжества над эгоизмом, и в этом утверждение истинно человеческого и исключительно человеческого — способности думать о другом, чувствовать его боль, желать ему блага.
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.