Израиль, которого не было, или Подлинная история еврейского народа - [11]

Впрочем, было нечто, что стимулировало поиски «еврейских генов» и помимо идеологических целей. Вряд ли ученые пошли бы на откровенный подлог даже во имя благородной задачи национального строительства. Думаю, им не давали покоя факты действительной интеллектуальной развитости евреев[27]. Им и в голову не приходило, что объяснить эти факты можно не с точки зрения наделенности их геном «богоизбранности», а с точки зрения того, что на традиции и менталитет нации сильный отпечаток накладывают длительные занятия той или иной профессиональной деятельностью.

Впрочем, может, и приходило, но смириться с этой мыслью было тяжело. Очень уж хотелось выглядеть представителем расы небожителей.

Влияние факторов окружения и профессиональной деятельности на этнические характеристики хорошо прослеживается с помощью следующей мыслительной модели. Если коллектив людей разных национальностей будет веками заниматься некой интеллектуальной деятельностью, скажем, банковским делом, взиманием налогов или отправлением религиозных культов, избегая при этом по понятным причинам браков «на стороне», то в конце концов он приобретет гомогенность и сложится в некое подобие «народа» со всеми присущими этому феномену атрибутами — единой культурой, религией, обычаями, менталитетом. Даже свой язык выработается. В конечном итоге у него появится и своя «национальная» история, уходящая своими корнями в «невероятно далекое» прошлое, и собственное «этническое» наименование. А что тут особенного? Даже футбольная команда имеет свою историю. Разумеется, (опять-таки в силу тенденции к скрещиванию именно внутри коллектива) и частота появления людей с повышенным интеллектом здесь будет несколько выше, чем в популяциях, в силу различных причин занимающихся менее квалифицированным трудом, что не говорит, конечно, о том, что такая картина будет наблюдаться постоянно. В конце концов, все, что имеет начало, имеет и конец.

Что мешает считать, что евреи претерпевают именно такую эволюцию? Ничего. И, думается, никакого влияния на выработку особого «еврейского гена», такая эволюция не окажет. Разве что придаст облику и привычкам «скитальцев» некоторое своеобразие, позволяющее иногда отличить их от простых смертных. А еще (параллельно с повышением числа особей с повышенным интеллектом) увеличит в популяции процент уродств и слабоумия — неизбежное следствие внутривидового скрещивания, что мы и наблюдаем сейчас среди евреев.

Понимание всего этого привело к затуханию активности в сфере поисков «еврейского гена». В конце концов, идентификация прибывающих на Святую землю стала производиться старым, «дедовским» способом. Принадлежность к еврейству стали определять по матери и опять-таки по исповедуемой религии. Излишне говорить, что этот бюрократический способ далеко не идеален.

На первых порах существования израильского государства провал исследований по выявлению «еврейской ДНК» породил демократические тенденции в определении принадлежности к еврейству прибывающих. По свидетельству Шломо Занда, «в ходе первой переписи населения, проведенной 8 ноября 1948 года, жители Израиля сами заполняли анкету, в которой указывали свою национальную и религиозную принадлежность; эти декларации стали основой их гражданской регистрации. Таким образом, израильское государство втихую превратило в евреев многочисленных членов семей, родители которых, скажем так, не непременно исповедовали иудаизм. В 1950 году данные о новорожденных все еще заносились в специальные бланки без указания национальности и религии; правда, эти бланки существовали в двух вариантах — на иврите и по-арабски. Ребенок, чьи родители заполняли ивритский бланк, автоматически признавался евреем»[28].

В 1956 году после отступления из Синая была предпринята попытка еще радикальнее демократизировать процесс репатриации. В марте 1958 года, на фоне снизившегося накала национальных чувств, Исраэль Бар-Иехуда, тогдашний министр внутренних дел, видный представитель левого сионистского лагеря (один из лидеров партии «Ахдут Ха-Авода»), издал внутриведомственную директиву, согласно которой «человек, искренне провозгласивший себя евреем, будет зарегистрирован как еврей без предъявления дополнительных доказательств»[29].

Однако нововведения эти быстро потонули в хоре возмущенных голосов. Указанную поправку отменил тогдашний руководитель израильского государства Давид Бен-Гурион. Он решил, что человек не может стать евреем исключительно по желанию, чем в очередной раз продемонстрировал неистребимость расового комплекса у израильтян (как, впрочем, и у многих других народов).

Так же, как и антропология с генетикой, лингвистика не дает повода для торжества еврейской национальной идеи. Современный еврейский язык (иврит), считающийся древним языком евреев, как разговорный язык возник совсем недавно, в XX в., в ходе переселения евреев в Палестину. В изгнании же они пользовались языком своих, так сказать, «поработителей». В Испании это был ладино, в Германии — идиш, на Руси, как вы, наверное, уже догадались — русский (иногда, правда, переходящий в тот же идиш).