Изоморфы - [4]

— То есть мы можем отловить изоморфов, засидевшихся в чужих телах, по врачебным диагнозам, так? — не унимался Дюпре, а Коэн, не отдавая себе в этом отчета, пристально следил за их диалогом.

— Ну, не все люди с подобным диагнозом окажутся носителями, вы должны это понимать.

— Да, но с другой точки зрения, учитывая, сколько вреда и скольким людям способен нанести один изоморф, погрешность оправдана.

— Погрешность? — Пресли смутился, как делал всегда, когда речь, так или иначе заходила о другой стороне деятельности организации, которая напрямую имела отношение к уничтожению. Да и что тут душой кривить, они все отлично понимали, какова их конечная цель: избавиться от чужих любым путем.

— Я отдам новые параметры в информационный отдел, — подал голос Коэн, и Пресли совсем смолк. В эту минуту он был не рад своему открытию, потому что невольно обрек ни в чем не повинных людей, как минимум на слежку, а максимум… Пресли снова нервно затеребил правый бак, и Дюпре отвел от него взгляд, также прекрасно понимая, к чему все идет.

— Коэн… — попытался пойти на попятную Дюпре.

— Даже не начинай, — отмахнулся от него шеф. — У нас нет на это времени. Ни времени, ни возможностей на дополнительные исследования. Если нам удастся вычислить хотя бы пару уродов, они достанутся Пресли, можешь не сомневаться, — Коэн взглянул на Пресли твердым взглядом, еще раз подумав о том, что они взяли на работу явно не того человека.

Они сидели в холле Хилтона, и Коэн, ощущая некую нервозность в присутствии француза, пытался скрыть ее в стакане с хорошим островным виски. Лягушатник вновь вел себя так, словно его ничего не беспокоило, беззаботно раскинувшись на диванчике.

— Вы никогда не задумывались, Коэн, — начал Дюпре, и Коэн с тоской оторвался от стакана, — о том, что будет, если кто-то из них — я имею в виду, странников, захватит одного из нас?

— Этого не произойдет, — буркнул Коэн, вновь поднося стакан к губам.

— Вы так уверены? Но ведь мы совершенно от этого не застрахованы. Быть может, прямо сейчас, в эту минуту, напротив Вас сидит уже не Дюпре.

— Если бы Вы сказали хоть что-нибудь стоящее, тогда у меня был бы повод обеспокоиться, — холодно заметил Коэн, вновь ставя стакан на стол.

— О, Вы так дружелюбны в своей благодушной манере, — засмеялся Дюпре, и его плечи затряслись. — Я лишь говорю, что это может случиться с кем угодно.

— И что Вы хотите от меня? — достаточно резко поинтересовался Коэн. — Вам измерить температуру, Дюпре?

— Боюсь, это необходимо ввести для всех сотрудников. И изолировать всех тех, у кого она повышена, по крайней мере, до тех пор, пока они не поправятся. Иначе всего один единственный изоморф сможет разрушить нашу организацию изнутри, а мы и глазом моргнуть не успеем.

— Не разрушили за восемьдесят лет, и сейчас не разрушат, — заметил Коэн. — Я предпочитаю старые проверенные методы. Я знаю людей, с которыми работаю, и уж поверьте, замечу чужого.

Дюпре хмыкнул и сделал большой глоток красного вина. От тарелочки с сыром, стоявшей перед ним, тянуло так, что Коэну хотелось затянуться сигарой, хотя он и не курил, лишь бы перебить этот дивный аромат — камамбер.

— В частности, я бы забеспокоился о Вас, коллега, если бы Вы выбрали что-то менее вонючее, — кивнул Коэн в сторону сыра.

— Вы не гурман, Коэн, — усмехнулся Дюпре и с наслаждением отправил в рот небольшой кусочек сыра, наблюдая за реакцией собеседника.

— Вот уж точно, что некоторых людей захватчик мог бы улучшить, — подумал Коэн, но не сказал этого вслух.

— Кто сейчас следит за Гаем? — сменил он тему.

— Двое русских, — отозвался Дюпре, — Серж и Костя, — последнее имя он выговорил так, что уголки губ Коэна едва заметно дрогнули. Ох уж этот французский акцент, хотя русские имена были тем еще испытанием.

— Почему они?

— Гай сейчас в России, — пожал плечами Дюпре.

— Не сидится ему, — заметил Коэн. — Контакты?

— Пока ничего интересного. Вы же знаете, они не общаются друг с другом.

— Не могут не общаться, — возразил Коэн, упрямо глядя на собеседника. — Я думаю, мы что-то упускаем.

Дюпре изящным движением забросил в рот еще один кусочек сыра, будто красуясь перед Коэном.

— И это не температура, — не удержался от издевки Коэн.

— Если Гай выведет нас хоть на кого-нибудь еще, Вы будете знать об этом первым, — произнес Дюпре, прекратив свою игру с сыром и вновь переключившись на вино.

— Что слышно у вас на родине, Дюпре? — поинтересовался Коэн, зная, что ступает на минное поле.

— Ничего нового, — глухо произнес Дюпре, отставив бокал и тяжело глядя в стол.

— Вы больше не обнаружили никого после Одри?

— Одри была человеком! — кулак Дюпре с силой ударил по столу, так что посуда с жалобным звоном слегка подпрыгнула, а несколько голов в холле встревожено повернулись к ним.

— Была, — согласился Коэн, гневно посмотрев в ответ на француза. — Только до того, как ее захватил изоморф, — намекнул он на то, о чем Дюпре никогда не готов был говорить. Не зря его наставник не выбрал своим преемником любвеобильного француза, хотя тот и дольше был в организации. Ведь кто знает, что бы случилось, влюбись он в Одри и будучи при этом во главе.