Изолятор - [29]

– Ну ладно, до тех пор пока не узнаем больше, предположим, что джентльмен отделался просто легким испугом.

– Отлично.

– А что вы думаете о людях – носителях вируса? – поинтересовался Ферлах.

Пара слов об инциденте с крысой. Хотя Ферлах был добр, даже очень добр, стремясь перевести разговор на другое и лишь слегка меня пожурив, ситуация выглядела очень серьезной. Прокусила крыса кожу или нет, расплата окажется суровой. Люди, служащие в системе общественного здравоохранения, не должны попадать в подобные ловушки. Я не сомневался в своей правоте: человек Джефферсона сам виноват в том, что его укусила эта несчастная крыса; но, учитывая даже то, что в конечном итоге меня обязательно оправдают, все случившееся выглядело очень некрасиво. Джефферсон и его адвокаты вполне могли поднять большой шум. Потому-то Ферлах так нервничал.

И тем не менее вернемся к носителям вируса. Я ответил:

– Похоже, в этом что-то есть. Один и тот же мужчина контактировал со всеми тремя заболевшими женщинами. Дуглас Бьюкенен.

– Если он – источник болезни, то почему же сам не заболел?

– Может быть, какой-то иммунитет?

Многие болезни по-разному действуют на разных людей. Например, западно-нильский вирус вызывает энцефалит только у одного процента заразившихся. И лишь часть заболевших умирает. Вслух я добавил:

– Возможно, заболевание развивается только у определенной генетической субпопуляции. Может быть, оно поражает лишь женщин, зависит от уровня эстрогена или тестостерона.

– Звучит правдоподобно.

– А что, если вирус пока спит, но проявится вместе с какой-нибудь другой болезнью? Мы же не знаем, есть ли там кто-то еще, кто играл в те же игры.

– Вероятность невелика, – возразил Ферлах.

– Не сказал бы. Вся эта община кажется сексуально связанной.

– Вы это знаете наверняка?

– Да, Херб. Я давно изучаю поведение умственно отсталых. А конкретно с этими людьми беседовал целых два дня. Такое чувство, что в их среде все спят со всеми. – Я помолчал. – Наблюдение выявило что-нибудь в других больницах?

– Мне на сей счет ничего не известно. Мы проверяли, но пока ничего не получили. Если бы что-нибудь проявилось, думаю, заметили бы сразу. Уж очень шокируют симптомы.

– Но мы не знаем, всегда ли эта болезнь проявляется именно так. У кого-то она может выглядеть просто гриппом. – Ферлах внимательно слушал. – Дуглас Бьюкенен вполне может оказаться асимптоматичным носителем вируса.

– Или может просто его не иметь.

– Да, вы правы.

В эту минуту завибрировал мой телефон. Это звонил Тим Ланкастер. Они с Сонжит Мета только что приехали и не позже чем через час окажутся в департаменте здравоохранения.

Ферлах смотрел на меня, водя ручкой по своим жидким усам.

– Я все-таки позвоню Джефферсону, постараюсь уладить ваш конфликт.

Он листал телефонный справочник, разыскивая номер, когда запищал его пейджер. Прочитав сообщение, Херб тихо выругался и начал набирать номер. А я тем временем тихо сидел рядом, жалея себя и переживая, что Тим Ланкастер уже в Балтиморе. Ферлах не подозревал, что Тим наверняка вцепится в меня, как лев в только что убитую газель.

Не зная, что делать, пока топор еще не упал, я наблюдал за Ферлахом. И увидел, как его лицо становится все более и более мрачным. Он повесил трубку.

– Все, началось, – произнес он, вставая. – Только что в Мэриленде зафиксированы четвертый и пятый заболевшие. Сейчас их везут в Сент-Рэф.

Ферлах стремительно вышел из кабинета, а я побежал за ним следом.

21

Дальнейшие события развивались стремительно. Новых заболевших звали Брайан Тайнингс и Мэгги Фелпс. Оба жили в двух других пансионатах доктора Джефферсона. Брайан в заведении под названием «Балтиморский сад», а Мэгги – в «Лужайках Балтимора». Возле Сент-Рэфа наблюдалось относительное спокойствие – судя по всему, пресса еще не успела разнюхать, что в штате Мэриленд появились еще двое больных. На скамейке возле входа сидела, спокойно покуривая, женщина в сестринской форме. Мне вдруг жутко захотелось стрельнуть сигарету. То, что сестра казалась очень симпатичной, ничуть не мешало.

Ферлах остановил у подъезда интерна и начал его допрашивать. Я услышал вопрос о том, кто именно сопровождал двух новых пациентов.

Интерн показал на курящую женщину.

– Это Табита Кинард, – представил он. – Она их привезла.

Я посмотрел, как сестра невозмутимо дымит.

– Нам необходимо поговорить, – заявил Ферлах.

– Я попросил мисс Кинард задержаться.

– Молодец, – отметил Ферлах.

– Спасибо, сэр, – просиял интерн.

А мне невольно подумалось, насколько жестоко медицинское образование, если даже такая сдержанная похвала вызывает бурную благодарность.

Мы с Ферлахом надели маски и поднялись наверх.

Новые пациенты – Мэгги и Брайан – точно следовали сценарию развития болезни. Причем Мэгги уже успела продвинуться дальше: она жаловалась на боли в груди и животе, а во рту наблюдалось небольшое кровотечение. Брайан же находился в начальной стадии. Температура держалась невысокая, и немного ломило тело – так что диагнозом вполне мог оказаться простой грипп. Однако, по его словам, сестра Кинард велела ехать в госпиталь. Ну и умница же эта сестра Кинард!

Поступившие больные жили в разных пансионатах – в мужском и женском. Однако находились эти заведения совсем близко, практически рядом. Никто из них не работал в доме престарелых Миллера: Брайан служил уборщиком в кинотеатре в центре города, а Мэгги убирала номера в мотеле. Мы записали имена работодателей.