Изображая зло. Книга 1 - [25]

— Но он в психушке, — не понял Алан.

— По приказу хозяина Аббот выберется из клиники и, если такова будет воля, устроит резню. Ни пули, ни транквилизаторы не остановят человека, чей мозг не реагирует на раздражители.

— В члены «Детей Бога» входят деятели культуры и искусства, кое-кто из властей… Простые граждане — только массовка, распространители информации.

— Если у секты появится пророк, способный творить чудеса, она может стать религией, — сказала Виктория. — И от этого уже нельзя будет откреститься.

— Напоминает Церковь Сатаны Ла Вея, — мрачно добавил Морган и тут же пояснил, словив удивлённые взгляды Рида и Алана. — Церковь Сатаны была создана в США в конце двадцатого века, и за короткий промежуток времени в неё вступили знаменитые люди, имеющие авторитет и вес в обществе. В двадцать первом веке адепты Церкви Сатаны распространились по всему миру. У них есть даже своя святая книга, кажется, она зовётся «Библией Сатаны». Вот уже десятки лет эта дружная организация считается официальной религией.

— Кто ещё, кроме Рейналфа Грэхема, входит в секту? — спросил Александр.

— Некая дама по имени Сара Рой. Раньше она работала в цирке, выполняла сложные акробатические номера, гастролировала по странам, но затем по каким-то причинам её уволили. Не знаю, где Грэхем её откопал, но эта женщина обладает весьма неплохим красноречием и, по сведениям мисс Ларсен, даже владеет боевыми искусствами. Сара Рой проводит сеансы, рассказывает вольным слушателям о достоинствах их религии и промывает мозги тем, кто уже работает на «Детей Богов». Она часто появляется в свете в качестве неизменной спутницы лорда Грэхема. Недурна собой, образованна, знает иностранные языки… Словом, верный пёс, я бы сказал, превосходный защитник, телохранитель.

— Личный ассасин, — кивнула Виктория. — Воин своего господина.

— Ещё, — нетерпеливо потребовал детектив.

— В бумагах мисс Ларсен был отмечен молодой человек, Винсент Свон. Несколько лет он работал в психиатрической клинике, кстати, той самой, где сейчас находится мистер Аббот, использовал на больных гипноз… Правда, это не возымело эффекта, а довело бедняг до ещё большего сумасшествия. О его проделках с гипнозом стало известно директору клиники, и Винсента незамедлительно уволили. Очевидно, с ним связался Грэхем, и потерявший работу Винсент не стал упускать возможность.

— Ещё.

— Пока всё.

— Кто финансирует секту? — спросила Виктория.

— Её члены.

— Мелковато, — покачала она головой. — Не верю я в благородный мотив лорда Грэхема объединить все мировые религии под крылом единственного Создателя.

— Рейналф Грэхем не раз выступал с заявлениями против религиозных распрей, — ответил Алан. — С виду этот человек действительно кажется благородным. Ведёт активный образ жизни, меценат, наследник графского рода, аристократ до кончиков ногтей, образованный, воспитанный, неглупый… Лорд Грэхем производит самое приятное впечатление.

— Ещё бы. Будь он грубым и неотёсанным, никто и не поверил бы его проповедям.

— Но почему на роль пророка выбрали мою сестру? — Алан вернулся к снедавшим его тревогам.

Виктория собиралась что-то ответить, но детектив перебил её.

— Кто знает, — произнёс Александр. — Я смею утверждать, что Вероника Вэйн не находится под гипнозом.

— То есть она не зомбирована? — тот хотел было обрадоваться озвученному предположению, но вовремя вспомнил о проклятом имени убийцы матери.

— Скажите, раньше вы не замечали за сестрой ничего странного? — вдруг спросила Виктория.

— Что вы имеете в виду?

— Быть может, случались необъяснимые вещи? Вероника когда-нибудь вела себя иначе? За ней наблюдались вспышки гнева?

— Мы все сердимся…, — Алан резко замотал головой из стороны в сторону. — Гнев — это нормально!

Он отступил на шаг.

Вопросы вываливались один за другим и начинали сводить с ума. Холодные глаза Виктории Морреаф требовали ответа. Парень почувствовал себя ещё более потерянно, заметив выжидающие взгляды остальных.

Тем не менее, в памяти всплывали предательские картины прошлого, коих невозможно было прятать вечно. Конечно, Алан обращал внимание на стремительные изменения в Веронике, когда та испытывала физическую боль от удара, укуса, ожога или укола… Наверное, это стало происходить после взрыва на площади, когда девочка оказалась зажата между падавшими обломками и окровавленным телом матери.

А потом он вытаскивал сестру из-под случайно надломившегося древесного сука. Ночью же выбежал из дома и с изумлением увидел, как девятилетняя Вероника, вся пропахшая бензином, жгла злосчастное дерево. Но его больше поразила не жестокость, а глаза — это были глаза человека, упивающегося местью.

Затем школа… Вероника ни с кем не водила дружбу. Местные ребята сторонились девочку. Алан полагал, это возрастное, и не придавал значения.

Возможно, будь он более прозорливым, догадался бы, что уличную шавку, которую нашли в подвале дома подвешенной за хвост, убила родная сестра. Она терпеть не могла собак, а та вцепилась в её ладонь ни с того ни с сего… Животное поплатилось.

Чем больше Алан вспоминал неприятные эпизоды былого, тем яснее понимал: имя Меропы Эджворт не случайно проскользнуло в статье. Вероника испытала шок, и то тёмное, что обычно пряталось на дне души, вырвалось наружу снова. Он не водил тесное знакомство с иной стороной личности девушки. Боялся её.