Изображая жертву - [10]

Капитан: Да ну?

Работник ресторана – «поддатая» седая женщина в кимоно: Самая дорогая, у нас она тоже в меню… Вася, повар наш, недавно готовил её, принял для храбрости, нарезал эту рыбину, зеленью обложил… подали, – всем персоналом стояли смотрели, чё будет…

Капитан: И как?..

Работник ресторана – «поддатая» седая женщина в кимоно: Вроде, обошлось, может, спасло, что у нас саке кончилось, и мы в тот день обычную водку, нашу подавали, может, из-за этого обошлось… Ой, как все напряглись, ужас…

Капитан: Да… Так, а что в кимоно-то, я спрашивал…

Работник ресторана – «поддатая» седая женщина в кимоно: Так говорю же, – управляющий наш, говорит, на каждом углу в ресторанах теперь у нас самураи стоят, в таких, он имел в виду, как у нас в ресторанах, да… самураи, а ты, говорит, будешь пожилая японка с судьбой, чтобы не как у всех, догоняете? Чтоб цепляло!.. (Неожиданно кривит лицо, как–будто хочет заплакать, сузивает глаза, тянет нижнюю губу к кончику носа, поёт):

Чайный домик, словно канонерка,

Утопал среди цветущих роз.

С палубы английской канонэрки

В этот миг сошёл один матрос.

Он сошёл сюда, как подобает,

Увидать всех знатных моряков.

Запросил вина и чашку чая…

(Задумывается, не может вспомнить, продолжает):

Больше ничего он не сказал.

А в углу красивая японка

Напевала что-то про любовь.

Вспомнилась родимая сторонка,

Заиграла в нём морская кровь.

А на утро снова канонерка

По приказу выбросила флаг.

От чего так плакала японка,

И к чему так весел был моряк.

Десять лет, как в сказке, пролетело,

У японки вырастал малец,

Он по-детски выпучил глазёнки

И спросил, а кто же мой отец?

И в ответ красивая японка,

Нежно сыну руку теребя,

Отвечала милому ребёнку, –

Твой отец английский был моряк!

Так наливайте мне вина покрепче,

Сколько роз цветёт в моём саду.

От вина становится мне легче, –

Я его по-прежнему люблю!

В зал проходит кто-то из дирекции ресторана.

Кто-то из дирекции ресторана: Я прошу прощения, но нам надо открываться через пятнадцать минут, я вас очень попрошу… если у вас получится, если не петь, не отвлекаться…

Капитан: Да… ладно…

Кто-то из дирекции ресторана: Василина Рихардовна, я уже давно должен видеть вас никак не здесь…

Работник ресторана – «поддатая» седая женщина в кимоно: Я даю показания, я свидетель…

Капитан: Она нам ещё нужна…

Кто-то из дирекции ресторана: Василина Рихардовна, вы когда закончите, подойдите ко мне… Пятнадцать минут, да?

Капитан: Ну, как пойдёт, тут знаете… тоже вам!

Кто-то из дирекции ресторана: Так, хорошо… да, пожалуйста…

Капитан: Вот именно, так, Люда, включила?

Прапорщица: Уже…

Кто-то из дирекции ресторана уходит, на ходу продолжая полемику между самим собой по-поводу невозможности задержки с открытием ресторана.

Капитан: Так, значит, Верхушкин, ещё раз, вы пришли в ресторан … с какой целью?

Верхушкин: Десять лет… юбилей выпуска…

Капитан: Так конкретно, какого выпуска? Из звёздного городка, или откуда, конкретно?!

Верхушкин: Десять лет окончания школы, мы собрались здесь юби…

Капитан: Так, кто мы?

Верхушкин: Наш класс, бывший класс…

Капитан: Так, потерепевший тоже из вашего класса?

Верхушкин: Да… мы сидели с Конём за одной партой…

Капитан: С конём?

Верхушкин: Ну, это кличка его… Кинёв… Конь… мы дружили…

Капитан: Так, ладно вы дружили…

Капитан подмигивает японке с судьбой, женщина наклоняется к капитану.

Капитан: Принеси мне… это… меню… давай и сюда обратно…

Японка с судьбой рвёт за меню.

Капитан: Так, сидели вместе… это в школе, а здесь вы где сели?

Верхушкин: Тоже вместе…

Капитан: Так, Валя садись с ним вместе…

Капитан встаёт, уступает место Вале.

Капитан: Будешь сегодня за коня.

Прапорщица и сержант ржут.

Капитан: Так, сидели, о чём говорили… и сразу к тому, за что, во что, из чего и откуда вы стреляли в Коня… тьфу, то есть в потерпевшего…

Японка с судьбой приносит меню, капитан пробегает его глазами, удивляется, не отключаясь при этом от дела.

Верхушкин: Ну, чё, ну, он мне, когда выпили уже, при всех так начал поддевать, у меня автомойка своя, «Монтана», он стал говорить, чтобы я быстрее доедал, а то он щас поедет свою машину мыть, и чтобы именно я мыл, а у самого, чё, ну, он отсидел после школы, и чё, у него из-за этого всё и покатило, там просто связи и всё, с кем надо сошёлся, а где тут мне-то было?! Зато у меня всё чисто! Я и налоги плачу, и кому надо плачу, и ничего не нарушаю, а у этого у потерпевшего вашего, вы проверьте, у него фирма! Да! Я же знаю, как они работают! На севера вахтовиков отправляют, по пятисотке берут за оформление на работу! Ага?! Видел я как-то, стоит дурачков, человек сто, с рюкзаками, термосами, – ждут, когда придёт начальник группы и повезёт их на работу, на север, за большими деньгами! Жёны, дети, – прощаются с папками! Только через три часа допирают, что их наебали!..

Капитан: А чем роллы отличаются от суси?

Работник ресторана – «поддатая» седая женщина в кимоно: Да, та же херь, – там только присыпочка из икры на роллах…

Валя смотрит на капитана, понимает, что ему сейчас совсем нет дела до того, о чём говорит Верхушкин.

Валя: Так, давай показывай как всё было…

Верхушкин: Ну, чё, – он опять начал меня подначивать, с машиной там, у нас даже Ольга не выпендривается, – а она, у неё салон, она подстрижки депутатам делает, перед выборами, имидж там, как-то это называется, то есть, не только там причёски, но и там, даже до цвета галстука доходит, что советует, а Конь даже к ней стал цепляться, говорит, – а, говорит, – трусы ты им какие советуешь…