Изобличить вертопраха желаете? - [11]

–– Я, кажется, начала догадываться, – ожила от удивления Вероника. – Вы купили особняк, а вас стали штурмом брать любители старины…

–– Вы мыслите в правильном направлении. К зданию, оказывается, прилагался целый список обязательств перед городом и общественностью. И следить за фасадом и прочим я нисколько, как собственник, не отказывался, но черт попутал тронуть внутреннюю планировку, вот тут и началось.

–– Представляю. Но вы теперь решили скинуть все проблемы на арендатора? Честно ли это?

–– Я разве что-то от вас сейчас утаиваю? Нет. Все честно рассказываю. Решения же вам принимать. И потом, обратили внимание на плату. Это же мизер.

–– Она нас сразу удивила. Но придется же вложиться в благоустройство территории.

–– Это да. Не спорю.

–– Фасад подновить станет необходимо.

–– Скорее всего. А внутри ничего ремонтировать не придется. Мебель вывезу, а потолки, стены и полы в норме.

–– Да, наверное. Но набросятся же те самые общественники!..

–– Это мы сейчас торгуемся? – хитро прищурился мужчина. – Обожаю торг. Особенно, когда имею дело с красивой женщиной.

–– А давайте будем предельно серьезны!

–– Будем. Я готов, – сложил Наумов руки на колене. – Ваша цена?..

Как ни странно окончанием спора оба остались довольны. Ударили по рукам, и тогда Наумов спросил Веронику:

–– А чем вы здесь будете заниматься, Вероника Лескова? Дайте-ка угадаю! Картинную галерею организуете? Нет?! И что это вы так удивились сейчас? Уж не клуб ли феминисток организовать задумали? С чего такое сказал? Вы постоянно на меня такие взгляды бросаете, будто…

–– Оставим разговор про взгляды, господин Наумов. А я задумала…здесь так и будет частное детективное агентство. Удивлены?

–– Не то слово! Вы и…

–– Табличку на двери можете забрать, а можете и оставить. Что скажете?

–– Дарю. Табличку. Но как-то не вяжется…

–– А завтра, во сколько встречаемся, чтобы подписать договор?

––  Как скажете, – снова улыбался этот субъект. – И что же, у вас и лицензия есть?

–– Пока нет, но будет.

–– Очень самоуверенное заявление! А вы знаете, что…

–– Извините, мы очень спешим. Дела, знаете ли.

–– Понял. Тогда, до завтра.

И вот они уже шагали к Маришкиной машине. Получалось, что шли, почти что, по своему участку. Поэтому, наверное, глаза смотрели на все более цепко, чем ранее, подмечали, что следовало сделать по благоустройству прилегающей к особняку территории в ближайшее время. У Вероники точно такие были мысли, а вот Марина…

–– Ты уверена, что поступила правильно? Может, следовало отказаться от этой идеи, Ника?

–– Ты сейчас о доме или вообще…в целом?..

–– И то, и то. Как-то оно…

–– Вот те кусты, думаю, следует выкорчевать. Тогда будет просторнее сразу и света больше, а эти оставить – они вписались в общую картину. И я понимаю, что мы с тобой грабли никогда в руках не держали, но есть же люди, которые смогут нам помочь…

–– И денежки тогда тю-тю! Не успеешь оглянуться! – недовольно ворчала Марина.

–– Я знаю одно, что, не вложив, невозможно получить. Что делать – придется потратиться. Зато, место нам досталось раскрученное…почти. Смотришь, и перепадут заказчики этого Наумова. Вдруг, кто заглянет по адресу по старой памяти или порекомендует своим знакомым?

–– Так считаешь? – уже засомневалась подруга, что напрасно связались с арендой. – Хоть бы у нас получилось!

А вечером они принимали гостей. Первым пришел Павел. Деловой мужчина выложил на стол упаковки с мясными нарезками и водрузил две бутылки: водку и отличное итальянское вино. Игорек подтянулся чуть позже, принес колу и букет сирени, отчего-то мялся в прихожей, в комнату, где девушки накрыли стол, его пришлось чуть ни затаскивать.

–– Как это ты зашел на минуточку? Ничего подобного! – уверенно выговаривала Маринка. – Столько не встречались, а тут…и мы наготовили с Никой всего…проходи, сейчас салатиков поедим.

–– Слушай! – а это она говорила уже Веронике, резавшей на кухне хлеб. – Мы с тобой водки и вина накупили, а там и Пашка принес. Может, наши бутылки не выставлять вообще?

–– Там видно будет, – снимала та уже фартук. – Разберемся по ходу. Идем.

А глубокой ночью, обнявшись вчетвером на диване, они в полголоса распевали песни своего детства вперемежку с русскими народными. Эх, хорошо пошли и волшебник в голубом вертолете, и мороз-мороз, и про камыш с челноком из-за острова…да что там, отвели душу!

–– Ника! Ничего не бойся! – говорил ей Павел перед уходом, непрестанно вскидывая на плече обвисшее тело почти заснувшего друга, которого взялся доставить до квартиры. – Друг Пашка все устроит. В лучшем виде. Ты меня поняла? Дерзай, подружка, а мы поможем. Правда, Игорек?

–– Ммм!..

–– Вот! И Игорь согласен. Ну, все! Мы пошли, а завтра увидимся.

А дальше девчонки как на автопилоте помыли посуду и сложили стол, чтобы можно было разобрать диван. Потом все – вырубились. Очнулись они от трезвона будильника, и будто бы только на пять минут веки смежили.

–– Отпад! Я не в состоянии подняться, – взмолилась Маринка. – Не тереби меня. Если такая бодрая, то езжай одна, а я тут… – и снова заснула.

Что с ней было поделать? Ее воля, Вероника тоже поспала бы еще хоть полчасика, но предстояло много работы по приданию своему помятому лицу божеского вида, а времени в обрез.