Изнаночные швы времени - [7]
Пришлось, конечно, потерпеть, пока подействует детоксикатор, чтобы машина позволила ему нормально разогнаться. Но выпито в это нервное утро было немало, и около тридцати километров он тащился в правом ряду, нервно барабаня пальцами по рулю.
Только около «Белой горы» – нового новгородского аэропорта – красное свечение индикатора алкоголя в крови на панели приборов сменилось зеленым, и он смог заставить стрелку спидометра переместиться около отметки 300. Почтовые беспилотники, летевшие рядом с трассой, теперь перестали его дразнить и даже не пытались соревноваться в скорости. Минуту-другую ему даже удалось продержаться рядом с поднявшимся с взлетной полосы зеленым самолетом, но потом тот резко ускорился, качнул крыльями, и, развернувшись, быстро ушел в направлении эстонской границы.
«Старая Русса, 20» – напомнил киктоп через несколько минут. Андрей стал притормаживать, потом свернул на примыкавшую к трассе бетонку и, проехав пару километров под кронами росших по обочинам дубов, остановился у невысокого здания с вывеской «Сандрообеды и ужины».
Этот ресторан держал человек, гордившийся тем, что на протяжении десяти последних поколений род, к которому он принадлежал, неизменно пополнялся как минимум одной новой кровью. Собственно, за последние сто пятьдесят лет даже сам термин «этническая чистота» стал архаизмом, но случай Сандро Ржимаржевского был особенным. Еще его прабабушка по материнской линии была в изрядном затруднении, когда ей на восьмидесятом году жизни на таможенном посту близ белорусского Низкоборья предложили заполнить графу «национальность» в бумаге под страшным названием «въездная декларация». Она задумалась надолго, и пограничники даже попытались ее инструктировать. «Мадам, – сказали они, – вспомните, кто были ваши родители, кто гроссэльтерн. И все получится!»
Она напрасно пыталась объяснить двоим очнувшимся от скуки провинциальным балбесам трудность в выборе правильного слова, если у тебя в ближайших предках кубиноамериканка, канадка итальянского происхождения, классическая полька из-под Познани, иссиня-черный блондин, родившийся в прибрежной деревне в Сомали, до самой смерти считавший себя прямым потомком императора Абиссинии Йоханныса, арабская девушка, которая первые двадцать лет жизни провела в небольшом городке на одном из берегов Баб-эль-Мандебского пролива, а также три джентльмена, которые вообще не понимали значения слова «национальность». И в конце концов она решилась назвать себя белоруской.
Ее правнук Сандро был мулатом с густыми русыми волосами. У него были миндалевидные серые глаза и прекрасный горбатый нос. Он был до того хорош собой, что в «Сандрообедах и ужинах» всегда был открыт конкурс на замещение вакансий официанток, а по четвергам проводились открытые кастинги.
Андрей раскланялся с сидевшим у входа в заведение вальяжным медведем и открыл стеклянную дверь, на которой было не менее трех десятков наклеек со словом «вход» на разных языках. Внутри звук человеческих голосов заглушали звуки столовых приборов – клацанье металла о фарфор. Главным элементом атмосферы был запах по-настоящему вкусной еды. Сюда приезжали на обед даже из Нарвы.
– У тебя, Сандро, новое слово в коллекции на двери? – сказал он, подходя к стойке.
– Да, были туристы из Вануату, – ответил ему человек, которому полутораметровая стойка доходила только до живота.
– А тебя не обманули? Проверял?
– Вроде не обманули. Но я не проверяю. Есть наклейка – и хорошо. Зачем мне проверять? Я что, комитет государственной безопасности? Ты, кстати, не знаешь, его у соседей не отменили? Мне бы к родственникам съездить…
Сандро явно был не в настроении. Видимо, опять направлял в белорусское консульство заявление на выдачу визы и опять получил отказ. Так было уже раз пятнадцать, и каждый раз заявление возвращалось с лиловым штампом «Запрещено. Комитет государственной безопасности Республики Беларусь» – там до сих пор не могли забыть эпизод с прабабкой, который почему-то был истолкован властями как «оскорбление национальной государственности». Сандро, получая эти письма, всегда впадал в меланхолию, поскольку слова «государственная безопасность» были для него непостижимы в своей бессмысленности, причем в сочетании со словом «комитет» – особенно. Он знал только один «Комитет» – ресторан в Филатогорье, южном пригороде Пскова, откуда он время от времени переманивал официанток на обещание дать тридцатипроцентную прибавку к зарплате и познакомить с папой.
Андрей не стал надоедать Сандро и пошел вглубь зала, по дороге пожимая руки знакомым. Усевшись так, чтобы его было видно от входа, он вызвал из киктопа меню и нажал кнопку «2» напротив «Двойной александрийский». Бармен за стойкой кивнул понимающе, намешал в литровом бокале с крошеным перемороженным льдом виски, гранатовый сок и тоник «Граллз», подозвал официантку и кивнул в сторону Андреева столика. Девушка подняла бокал на поднос, продефилировала фирменной сандрообедовской походкой, способность к которой Сандро одному ему известным способом опознавал по глазам претендентки, и сгрузила коктейль на столик.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».