Изменяющая судьбы - [39]

Лина все-таки хотела понять другое:

— Но я ведь тогда высказывала именно свое желание!

Авраам Моисеевич качнул головой, понимая, о чем она говорит.

— Дитя мое, вы действительно считаете, что ваши желания — это нечто абсолютно новое, созданное вашей личностью и разумом?

Она задумалась:

— Получается, я лишь чувствую какую-то из вероятностей как собственное желаемое?

Учитель мягко улыбнулся.

— Помните, что я говорил вам еще на первой встрече, дитя мое? Вероятностей бесчисленное количество. Неисчислимое.

Девушка прищурилась и неверяще качнула головой:

— Неужели есть даже вероятность с феями и единорогами?

— А вы твердо уверены, что их не существует? В каком-нибудь из туманных ответвлений от второстепенной вероятности?

Она осеклась. Действительно, как можно утверждать что-то конкретно, если не проверил досконально все варианты. А это сделать невозможно.

— И кто-то в далеком прошлом раздавил бабочку, поэтому и единорогов сейчас нет? — она ехидно усмехнулась, вспомнив рассказ известного фантаста.

— Кто знает, дитя мое, кто знает, — он привычно протянул ей таблетку анальгина, — Кстати, расскажу вам занятную сказочку, Алиночка, она вам понравится!

Девушка искоса глянула на часы на стене и улыбнулась.

Прошло ровно десять минут.

…

Часы прозвенели ровно десять вечера. Лина потянулась на диванчике и закрыла книгу, которую читала уже полчаса. Надо же, как время пролетело.

Поставив томик обратно на полку и подхватив сумочку, девушка решительно направилась к дверям. Пора домой, завтра рано вставать на работу.

— Ага, вот и она! — раздался голос Тамары. Телепатка ворвалась в библиотеку, внося с собой фейерверк эмоций, — Ты что, уже уходишь?

Агнешка, стоя в дверях, с усталой улыбкой наблюдала за подругами.

— Вообще-то да, — улыбнулась ей Лина, — Мне на работу завтра.

— Ой, — махнула та рукой, — работа твоя обойдется. В общем, так, девчонки, сейчас быстро все собираемся в малом кафетерии и начинаем буйствовать

— Что за повод? — Лина перевела недоуменный взгляд на Агнешку.

Полячка выглядела не то, что усталой, а буквально замордованной. Куда уж ей веселиться то?

— У Ваньки сегодня день рождения, а значит, мы все будем отмечать! — ответила за ту Тамара.

— Это который эмпат?

— Ага, тот самый который, — Тамара так же весело подхватила Алину за руку и вытащила ее из библиотеки. — Давай, шевели коленками.

— Ну уж нет, подруга, — замотала головой Лина, — мне лучше бы домой и баиньки. Тем более, что я все равно не числюсь в вашем отделе…

— Вот и будет повод в него плотненько влиться!

— Но у меня даже подарка нет!

— Ничего страшного, потом подарим, в конце концов, к подаркам он не привычен, ибо детство трудное было.

— Неужели и игрушки деревянные, в полу прибитые? — ехидно поинтересовалась у нее девушка, невольно заразившись праздничным настроением.

Тамара с Агнешкой переглянулись и прыснули со смеху.

— Слушай, а понтифики не против? — опомнилась девушка.

— Не, — махнула рукой Тамара, заводя компанию в лифт, — Гай уехал в Европу, а Марк сам разрешил, я спрашивала.

С уговорами Тамары и снисходительным молчанием Агнешки Лина была все-таки перепровождена вниз, в маленькое кафе для сотрудников-смертных, и усажена на стул.

Кафе не было по особому оформлено, но в легких диванчиках у стены, небольших столиках и стульях с красивыми гобеленовыми подушками, намечалась какая-то домашняя уютность. Лина бывала в этом заведении и раньше, когда сильно задерживалась с уроками у старого мага, ужиная тут, прежде чем поехать домой.

В кафетерии уже были соединены два стола, на которые водрузили большой шоколадный торт, легкие закуски и бутылки с вином и пара пакетов апельсинового сока для мартини.

Сам именинник сидел во главе стола с довольным видом и по-детски радостно улыбался, наблюдая как деятельная Тамара, подхватив на подмогу Ольгу и Олега, устраивает праздничный банкет.

…

Авраам Моисеевич быстро, почти бегом пересек расстояние от библиотеки до кабинета высшего. Лоренца с удивлением следила за приближением старого мага, обычно за ним такой прыткости не наблюдалось.

— Марк у себя? — бросил он на ходу секретарше и, не дождавшись ответа, открыл дверь к понтифику.

Марк удивленно поднял глаза. Мало кто смел к нему влетать в кабинет, не постучавшись. Разве что за Филиппом и Дитрихом такая привычка наблюдалась, но отучить ученика от нее понтифик надежду потерял, а лучшего друга перевоспитывать не собирался.

Авраам Моисеевич уселся по-хозяйски в кресло и без всяких приветствий выложил свои известия:

— Я знаю, какие заклинания составляют блок Алиночки.

Марк откинулся на спинку своего кресла.

— Значит, «Цепь» все-таки подтвердилась?

— Да, она скрепляет «Молебен молчания» и «Щит Габриэля».

«Молебен молчания» был аналогом кланового «Зеркала», заклинания, накладываемого магами на каждого ментала, поступающего в Паноптикум.

«Зеркало» было необходимо, чтобы, с одной стороны, обезопасить всех окружающих от неожиданного проявления способностей ментала, с другой стороны, — сам человек был таким образом защищен, чтобы в случае неприятностей, его не могли использовать во вред себе и окружающим. Это заклинание делало способности человека пассивными.