Изменники - [2]

Респен нахмурился:

— Ваше Величество, я бы советовал более мягкое наказание.

— Ну еще бы, — бросил Мальдур. — Ведь эти мерзавцы — вашей расы, и это люди, кто заплатил самую высокую цену за их предательство.

— Прежде всего я служу Короне, — возразил Респен. — И я скорблю о павших воинах. Просто суровость наказания может вызвать еще большие волнения, а когда война свирепствует у наших границ, мы не можем себе этого позволить.

— Наверное, вы правы, — согласился Орктриен. — И все же мы должны что-то предпринять, чтобы удержать мятежных лордов от дальнейших глупостей. Мы возьмем в заложники их детей, и вы, Респен, проследите за их пленением.

— При всем моем уважении, Ваше Величество, — начал Мальдур. — Для лорда Респена это будет, скорее всего, слишком сложно… усмирять представителей своей расы. Он может проявить чрезмерное сочувствие. В то время как я…

— Мне и нужен сочувствующий надзиратель, — сказал король. — Я хочу, чтобы заложники наслаждались своим пребыванием у нас и испробовали все удовольствия и чудеса, какие предлагает наш двор. Так мы завоюем их преданность и, когда они в один прекрасный день вернутся к своим родителям, положим конец этим ненормальным анархическим настроениям раз и навсегда.

— Вы очень мудры, Ваше Величество, — произнес Респен. — Но я надеялся отправиться с вами в поход, на юг и сражаться там бок о бок. Уверен, найдется кто-нибудь другой…

Орктриен фыркнул, выдохнув горячее облако пара — свидетельство того, что внутри дракона всегда теплился огонь.

— Сегодня все мои советники со мной спорят. Вы сделаете так, как я вам приказал.

Респен склонил голову.

У Респена были друзья среди воронов, ястребов и сов, которые всегда держали его в курсе событий, происходивших в окрестностях королевского города. Поэтому ему не составляло большого труда перехватывать заложников до того, как те начинали подъем по главной горной дороге.

Когда приблизился последний кортеж, Респен к своему удивлению заметил, что окна кареты наглухо задернуты тяжелыми занавесками. Никогда прежде он не слышал, чтобы эльфы так путешествовали. Занавески не давали возможности наслаждаться дуновением ветра, пробегающим мимо ландшафтом, запахом трав и деревьев, которые были важны для его народа как хлеб и вода. Респену становилось не по себе от одной мысли, что кто-то может проехать несколько дней взаперти в этом ящике. Неужели граф Даскмир отправил во дворец Орктриена какого-нибудь калеку?

Респен пустил свою лошадь легким галопом, полдюжины его телохранителей поскакали следом. Шесть — наименьшее число, разрешенное протоколом, хотя он хотел встретить заложника как радушный хозяин, а не как враг, беспокоящийся о своей безопасности. Люди Даскмира приветствовали его с мрачным выражением на лицах, но не без почтения.

— Наша госпожа — Леди Винтерфлауэр, — сказал старший из провожатых. Теперь, когда ее официально представили, Респену стало интересно, соизволит ли она выйти из кареты, отодвинуть занавески или, по крайней мере, заговорить.

Ничего из этого не последовало.

— Леди плохо себя чувствует? — спросил он. — Или пребывает в глубоком Покое?

— Нет, не думаю, — ответил слуга.

Тогда, наверно, у нее проблемы со слухом, подумал Респен. Спрыгнув с лошади, он подошел к карете и постучал в дверцу.

— Миледи? — позвал он. — Я — Респен Эш, Королевский Советник и Маг. Прибыл сопровождать вас до Сверкающего Города и в дальнейшем проследить за вашим устройством и комфортом.

— Так сопровождайте меня, — ответила она, все еще не показываясь. Ее высокий голос был приятным, но холодным, как морозный воздух весенним утром.

— Погода замечательная, а горный пейзаж просто великолепен. Советую вам пересесть на лошадь или отодвинуть занавески.

— Без сомнения, у меня будет достаточно времени полюбоваться стенами моей темницы, как только я окажусь за ними.

Губы Респена сжались. У него не было желания досаждать ей, но он также не видел причин терпеть ребяческую неучтивость, выраженную в ее отказе показаться. Если сейчас он уступит, то в дальнейшем будет гораздо сложнее все это пресечь.

— Миледи, — сказал он, — я никогда не прощу себе, если своим бездействием лишу вас удовольствия созерцать одни из самых красивейших видов во всем Фаэруне.

Он пробормотал магические строчки и, достав талисман, взмахнул им в таинственном пассе. Слуги Винтерфлауэр, вытаращив глаза, тревожно вскрикнули, но заклинание было коротким, и Респен закончил читать его прежде, чем слуги успели вмешаться.

Он коснулся талисманом одной стороны кареты, и верхняя половина ее исчезла. Вздрогнувший кучер теперь сидел прямо на пустом воздухе, а Винтерфлауэр словно ехала в необычной и своеобразной открытой повозке. Респен повернулся, чтобы посмотреть на нее, и его глаза расширились.

Большинство эльфов со своей чистой гладкой кожей и стройными фигурами были внешне очень привлекательны, но даже по меркам их миловидной расы Винтерфлауэр была удивительно хороша. У нее были мягкие, блестящие волосы цвета эбенового дерева и сапфировые глаза с золотистыми крапинками. Черты ее лица были тонкими и изящными, но при этом не создавали впечатления хрупкости и изнеженности, а скорее свидетельствовали о храбрости и остром уме.