Изменник - [12]

Она не припомнит, чтобы когда-нибудь могла себе позволить так расшуметься. И она, и мать всегда старались соблюдать тишину в доме из-за отца — он был таким чувствительным.

Трудно винить ребят в том, что им нравится проводить время здесь, у них. Саша делит комнату с дедушкой и младшим братом. Лева с матерью и ее родителями вчетвером ютятся в одной комнате в коммуналке — «Комната большая, — говорит Лева, — но дед храпит, когда спит на спине». Они обкладывают его подушками, но ничего не помогает. «А еще он громко пердит, — говорит Анне Коля, когда Лева уходит. — И так всю ночь».

А у Коли, чудо из чудес, — отдельная комната. Одному богу известно, как им удалось полностью сохранить за собой двухкомнатную квартиру. Анна и Андрей спят в гостиной. Они приделали к потолку крепление, повесили штору и на ночь задергивают ее вокруг кровати. Коля в любое время может пойти в туалет или на кухню, попить. Он весь в отца — тоже полуночник. Но порой, когда три подростка гуськом крадутся на цыпочках туда, а потом обратно, и разражаются сдерживаемым хохотом, как только за ними закрывается дверь, это уже чересчур.

И на том спасибо, что Коля хотя бы ночью не пытается играть на пианино. Этого соседи не вытерпят. Даже днем Анне приходится быть осторожной. Если Малевичи напишут жалобу, может начаться расследование по поводу их жилплощади. Колю она предупредила, но ей противно одергивать его каждую минуту.

Хочется, чтобы они росли непосредственными, хотя как раз такими они быть и не могут. Ее подруга Евгения в войну говаривала: «Вон, полюбуйся, еще один, шагу не может ступить без инструкции, небось, когда идет посрать, и то с ней сверяется — все ли правильно делает?»

3

— Где Коля?

— Ушел гулять, — Анна переставляет кастрюлю с плиты на деревянную подставку.

— Он поел?

— Конечно. Когда это Коля забывал поесть? — Она быстро улыбается ему, но тут же лицо ее делается торжественным. Она снимает крышку, и над кастрюлей поднимается облако ароматного пара. — Я выжала из этой несчастной птицы все, что могла, — бормочет Анна себе под нос, накладывая щедрые порции в глубокие тарелки.

В сотый раз Андрей удивляется, сколько времени и заботы вкладывает Аннушка в хозяйство, и как ей удается из горсти сушеных грибов, нескольких луковиц, перловки и куриного остова приготовить целую кастрюлю густого золотистого кушанья.

— Перца не хватает, — говорит она самокритично, облизывая краешек ложки.

— А что это за темные листочки?

— Резаная крапива. Я брала только верхние побеги. Привезла с дачи целую сетку.

— Сколько тебе говорить, Аня, ну ради бога, пойди на рынок и купи зелени. У нас же есть деньги!

— В крапиве много железа.

Он сдается. Аня такая — она готова часами бродить по лесу в поисках молодых дождевиков, пока не найдет подходящий, размером чуть ли не с дыню. Дома она порежет и пожарит плотную кремовую мякоть, и они съедят его горячим, прямо с огня. И, как обычно, кто-нибудь из них скажет: «Правда же на вкус как куриное мясо?» Анна уверяет, что может рвать крапиву без перчаток: «Это ерунда, нужно просто ухватить ее покрепче, тогда она не жжется». А еще она запросто может пройти несколько километров, чтобы набрать лесной малины. Но она способна и на экстравагантные поступки. Иногда Андрея поражает, сколько она готова заплатить за охапку самой первой сирени.

Анна улыбается:

— Коля съел две полные тарелки.

Он всегда ест очень быстро. Им хотя бы удалось отучить его класть вторую руку на стол, прикрывая тарелку, как будто кто-то собирается ее у него отнять. Люди говорят, дети все забывают, но Коля не забыл. Голод впечатался в него намертво.

— Я полагаю, он ушел гулять с друзьями? — спрашивает Андрей.

— Они собирались в Летний сад. Сказал, что придет не поздно. В любом случае в десять их оттуда выгонят.

Квартира, кажется, в несколько раз просторнее, когда Коли нет дома. Андрей делает глубокий вдох, чувствуя, как расправляются легкие. Так хорошо в кои-то веки побыть с Аней наедине, но вслух он, конечно, этого не скажет. Есть горькая ирония в том, что ребенок у них был со дня их первой встречи, и они нисколько не сомневались, что и общий ребенок подоспеет точно по расписанию, как поезд, вырастающий из огненной точки вдали и прибывающий к платформе… Но этот ребенок так и не родился.

Они есть друг у друга. У них есть Коля. Аня не хочет сдавать анализы и обследоваться, а заставлять ее он не собирается. Единственный раз, когда он тактично, как ему казалось, предложил ей это сделать, она отшатнулась. Глаза ее сузились от гнева. «Только потому, что ты врач, не надо думать, что я всего лишь сломанный механизм, нуждающийся в починке». И потом, одна мысль о том, как Аня сидит ногами, закинутыми на держатели гинекологического кресла, в то время как кто-то из его коллег засовывает ей смотровое зеркало, заставляет его отступить. Довольно и того, что сейчас они в квартире одни, что кухня заполнена густым паром, и от него волосы Аннушки завиваются у лба в колечки.

Анна с чувством облегчения и одновременно вины думает о том, как тихо в доме. И Коля, и Андрей давят на нее, потому что каждый хочет быть на первом месте. Конечно, они не нарочно, но порой она чувствует, что просто разрывается между ними.