Изменившийся человек - [96]

Винсент думает об этом по ночам. Поэтому заснуть трудно. Что в свою очередь сокращает запасы ксанакса. Он думает о сексе с Бонни, хотя и понимает, что это, скорее всего, самый быстрый способ остаться без крыши над головой.

У него на работе проблем достаточно. Каждый день он болтает о какой-то ерунде то с матерым журналюгой, то с начинающим гением. Или пытается сосредоточиться, повторяя в сотый раз свой рассказ для общественного радио в Восточном Каламазу.

В день после ужина, когда Винсента еще покачивало после вчерашнего приступа, они с Бонни, Мейером и Робертой устроили совещание. Роберта объяснила, что отныне Винсент официально — Изменившийся человек. Человек, который чуть не умер, героически пытаясь нравственно переродиться. Личностный рост — вот чего всем надо. Прекрасная тема для ток-шоу. Людям необходимы стимулы, им нужна надежда.

Объясняя, как это можно развернуть, Роберта не сводила глаз с Винсента. Он же чувствовал себя героем комикса, который, выпив какой-то радиоактивной смеси, становится в десять раз выше. Волшебным снадобьем был грецкий орех. А не арахис. В газетах все напутали. Очередное вранье СМИ.

Пока Роберта трепала языком, Бонни озабоченно посматривала на Винсента и наконец сказала:

— Вы действительно этого хотите?

Винсент знал, что она на его стороне, но ее заботливость его раздражала. Будто он и без Бонни не понял, что Роберта делает из него товар, который нужно еще и красиво упаковать. Изменившийся человек — это теперь брэнд.

Вариантов у Винсента немного. Допустим, он скажет: извините, я бы предпочел не высовываться. А на следующий день придет к Бонни домой, а там как в сказке про Златовласку и медведей: это что за семья иранцев спит в моей кровати? Так что Винсент не может выйти из игры, иначе его новые друзья из Вахты братства найдут повод от него избавиться. Если он завалит это, они решат, что он им не нужен. А тогда как? Винсент только шутил, когда говорил, что пойдет работать Гуфи в «Дисней Уорлд». Он не хочет терять Вахту братства. Не хочет распроститься с Бонни и Маслоу.

А пока что с каждым новым интервью, с каждой новой фотографией в газете он все больше подставляется. И совсем скоро Реймонд не просто поймет, где Винсент, но больше не сможет сдерживать вполне понятного желания прийти с ним повидаться. Долго полагаться на удачу нельзя. После всей этой шумихи вокруг героя, который отверг безумные расистские идеи ДАС, все генералы и рядовые движения наверняка жаждут его смерти. Но они не лишат Реймонда привилегии расправиться с ним. Это входит в их идиотический тевтонский кодекс чести.

Впервые за долгое время Винсент снова стал читать «Путь воина», не для того, чтобы пропитаться его духом, а чтобы вспомнить себя прежнего — дерганого, психованного человека ниоткуда, который пришел в Вахту братства и решил, что тягаться надо с секретаршей. Воин действует по плану. И какой план Воин выбрал бы сейчас? Это не так просто, как умыкнуть пикап Реймонда, найти офис фонда, предложить свои услуги и смотреть, что будет дальше. Винсент посмотрел, что бывает дальше. А вот что будет после этого?

Винсент может регулировать происходящее, только составляя свое расписание на каждый день, параллельно с тем, которое составляют для него все остальные, с тем, которое Роберта успевает подготовить с утра, к его приходу. В два — Винсент, вы слушаете? — телефонное интервью с общественным радио Кливленда о том, каково это превратиться из мерзавца-расиста в самоотверженного борца за права человека.

В его личном расписании — подъем с викодином, два пива за ланчем, затем вечерний ксанакс и побольше времени наедине с собой — но не слишком много, не то Бонни заподозрит: что-то не так. Главное — немного личного пространства, для тела и для души.

Иногда по вечерам он прогуливается по Клермонту, мимо аккуратных двориков, миленьких белых домиков, миленьких белых ребятишек на игровых площадках, сделанных из органической сосны, не обработанной пестицидами и антисептиками. Это просто другая планета, планета, которую он раньше презирал. Но сейчас на ненависть к ней у него нет ни времени, ни сил. К тому же теперь, когда Винсент куда знаменитее здешних яппи-мамочек и яппи-папочек, ненавидеть их труднее. С чего Винсенту завидовать их жаровням на газу и гамакам? Эти счастливые семьи, дети, котята, щенки действуют успокаивающе.

Может, потому, что он понимает — это ненадолго. Он идет по острию ножа, уворачивается от пуль. На одной из которых уже нацарапано его имя.

С того самого ужина Роберта все твердит, что он непременно попадет на ТВ, а это значит — гарантированно — что он не жилец. В какой программе он ни появись, парни из ДАС уж непременно ее увидят. Винсент про себя радовался, что от Барбары Уолтерс так и не перезвонили и что Опра на него не клюнула.

Но однажды он пришел в офис, а там Роберта чуть слюной не брызжет. Она кинулась к ним прямо в коридоре.

— Бонни! Винсент! Вы уже слышали?

— О чем?

Винсент знает, что Бонни недолюбливает Роберту, хотя ни за что в этом не признается. Наверное, это что-то женское. Может, дух соперничества. Бонни довольно тщеславна. Но не хочет себе в этом — как и во многом другом — признаваться.