Измена Родине. Заговор против народа - [110]

«На положении в стране все больше сказывается общее движение вспять, к национализму, милитаризму и защите статус-кво. Сталкиваясь с любыми вопросами, имеющими какое-либо отношение к коммунизму, многие государственные и общественные деятели проявляют возбуждение граничащее с истерией. Положение еще больше обострилось в связи с провозглашением внешней политики, имеющей своей целью борьбу с ростом советского влияния.

В этой атмосфере воинствующего консерватизма силы прогресса почти неизбежно встречались с противодействием: шло наступление на уже провозглашенные при их содействии права и свободы. Либеральные элементы и национальные меньшинства вынуждены были перейти к обороне по всей линии». Даже в дни «пальмеровских облав» и свирепого похода против коммунизма после первой мировой войны традиционные американские свободы не испытывали таких сильных ударов, как летом 1947 г.

Повсюду в стране проводились расследования деятельности коммунистов, развертывалась травля «красных», преследование прогрессивных элементов, «чистки».

Повсюду агенты федеральной полиции, шпионы, правительственные следователи и частные сыщики совали свои носы в частные дела американских граждан, составляли огромные «черные» списки «радикальных агитаторов» и людей, «сочувствующих коммунистам», собирали подробные материалы о «попутчиках», антифашистах и либералах.

Прослужив четверть века в ФБР, Дж. Эдгар Гувер достиг видного положения.

«Директор Федерального бюро расследований, — писал Джен Хасбрук в журнале «Нью-рипаблик» 15 декабря 1947 г., — принадлежит к пятерке самых влиятельных людей в Вашингтоне».

Его тайные агенты проникали во все уголки. Его шпиками, следователями и осведомителями кишели профсоюзы и политические партии, редакции газет и университеты, коммерческие компании и профсоюзы, местные органы полиции и суды, правительственные учреждения и вооруженные силы. По меткому выражению Билля Дэвидсона в журнале «Коронет», Дж. Эдгар Гувер был «главным распорядителем охоты».

Подобно прежнему начальнику Гувера, А. Митчеллу Пальмеру, министр юстиции Том Кларк проводил широкую кампанию высылки «радикальных» иностранцев. Однако по словам обозревателя газеты «ПМ» Макса Лернера:

«Том Кларк… научился кое-чему из того, чего не понимал Пальмер. Он не арестовывает тысяч людей и не пытается выслать их в течение одного месяца… Аресту подвергаются только иностранцы, играющие руководящую роль в радикальной политической деятельности и в левых профсоюзах. Кларк арестовывает по одному человеку за раз… но всегда крупных людей, и об этих арестах газеты всегда сообщают на первых страницах. Он не арестовывает никого без ордера, но отказывается выпускать арестованных под залог… Нельзя не признать, что министерство юстиции ушло далеко от… примитивных методов, применявшихся в дни Пальмера»[110].

В ряде штатов были созданы свои собственные, местные «Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности»; на основе «данных» этих комиссий разрабатывались проекты законов о репрессиях.

11 августа 1947 г. журнал «Нью-рипаблик» поместил под общим заголовком «Доклад о состоянии наших гражданских свобод» ряд сообщений из разных районов страны, ярко показывавших размах и интенсивность антидемократической кампании. Из Мичигана корреспондент «Нью-рипаблик» Эндрю Бишоп сообщал, что «со времени «пальмеровских облав» гражданские свободы здесь еще никогда не испытывали таких тяжелых ударов, как теперь». В Калифорнии, писал Роберт Кинкейд, «нынешнее наступление на гражданские свободы… выражается в попытках ввести «контроль над мыслями» государственных служащих, учителей и профсоюзных деятелей, в усилении экономического давления на национальные меньшинства и в уничтожении школьных учебников, якобы «пропитанных бунтарским духом». Гулд Бич писал: «Реакционеры на Юге лихорадочно ищут новых, все более изощренных методов подавления профессиональных союзов, негров и «коммунистов»… Повсюду для реакционеров наступили «боевые дни».

В университетах и научно-исследовательских институтах, на фабриках и в различных обществах, в профсоюзах и в организациях ветеранов, в федеральных учреждениях, в муниципалитетах и в учреждениях штатов — повсюду проводилась проверка лояльности, в ходе которой американцев заставляли отчитываться в своих социальных и политических взглядах.

26 ноября 1947 г. 22 преподавателя юридического факультета Йэйлского университета обратились к президенту Соединенных Штатов, государственному секретарю и председателю палаты представителей с письмом, в котором указывали, что со времени окончания войны демократия в США потерпела огромный урон. В этом письме, в частности, говорилось:

«Планы подавления всего демократического исходят из самых высоких правительственных сфер. В числе наиболее тревожных симптомов можно назвать изданный прошлой весной приказ президента о проверке лояльности, недавно опубликованное министерством юстиции «Заявление о принципах безопасности» и повседневную практику Комиссии палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности…

Имеются угрожающие признаки того, что если не положить конец этому преследованию за убеждения, оно может приобрести такой размах, какого не имело даже в самые мрачные периоды нашей истории.