Измена - [65]

— Господи, какой я болван, — Сэм был явно смущен. — Ну, ничего серьезного не было. Просто ошибка и с моей, и с ее стороны. — Он некстати улыбнулся. — Я, по-видимому, произвел на нее значительно менее сильное впечатление, чем она на меня.

— Я в этом сомневаюсь.

Он пожал плечами.

— Если честно, то мне кажется, что Дарси переживает из-за этого немного сильнее, чем сама готова признать. Я боюсь, что в душе она была серьезно увлечена, но старалась не подавать виду.

«Этим может объясняться странное настроение Дарси в последнее время», — подумала Энни. Но чему невозможно было найти объяснения, так это почему Дарси ни разу ни словом не обмолвилась о своем романе.

— В любом случае, — сказал Сэм, — я прекрасно ее знаю, и я сильно сомневаюсь в том, что говорит Кэнин. Дарси — отличный архитектор. И конечно же, она не убийца. По крайней мере я не думаю, что это так.

Весь остаток дня Энни снова и снова мысленно возвращалась к этому разговору с Сэмом. Ей хотелось поговорить об этом с Мэтом, но он все еще был в Вашингтоне. И в определенном отношении она была даже рада этому — он хоть ненадолго был вне досягаемости полиции.

Ей по-прежнему не давали покоя всякие на первый взгляд мелочи: необычная нервозность Дарси; ее попытка убедить Энни в причастности Мэта Кэролайла к убийству; то, что она казалась просто обезумевшей от горя на похоронах Джузеппе; то, что ее не было дома в ночь убийства.

Было и еще, о чем Сэм не знал, кое-что, что произошло в тот день, когда Дарси и другие сотрудники фирмы приходили вместе с Энни на стройку посмотреть, как продвигается строительство: Дарси взобралась на леса вместе с Джузеппе. Что он сказал ей тогда? «Ты ведь архитектор, а, мадонна? Ну тогда давай, поднимайся, я хочу тебе кое-что показать».

Может быть, что-то было неладно с каркасом собора? Может быть, она проверила, убедилась в этом и тогда решила его убить?

Нет, черт побери! Только не Дарси. Какой здесь может быть мотив? Деньги? Дарси вышла из бедной семьи, и Энни знала, что она стремится к большему благосостоянию, чем то, которого ей до сих пор удалось добиться. Она обычно встречалась только с богатыми мужчинами — в их числе был и Сэм, чья принадлежность к самому высшему обществу не вызывала сомнений.

Почему она никогда не говорила мне об этом романе?

Энни в замешательстве вспоминала, как делилась с Дарси самыми интимными подробностями своих взаимоотношений с Мэтом и всегда считала, что Дарси — открытый человек, который просто не в состоянии утаить какие-то сногсшибательные новости. Теперь она знала, что у Дарси был роман с Сэмом, и ей было интересно, что еще Дарси скрывает от нее.

Сэм дал понять, что прервал роман против воли Дарси, значит, ее разочарование и явилось той последней каплей? Сэм — человек такого типа, за которого Дарси надеялась выйти замуж. Богатый, красивый, преуспевающий, обаятельный, способный ввести ее в значительно более высокие общественные круги, чем тот, которому она принадлежала в силу своего происхождения.

Потеря Сэма должна была стать для нее тяжелым ударом.

И что из этого всего следует?

Если Дарси замешана в каком-то архитектурном мошенничестве, она не смогла бы обойтись без сообщника. Это должен быть кто-то со стороны генерального подрядчика. Кто-то, обладающий властью и несущий ответственность…

Джек Флетчер?

Должно быть, он. Энни все эти месяцы чувствовала, что с ним что-то не то. Он контролировал график строительства, вел счет часов, отработанных разными субподрядчиками, и заказывал строительные материалы. Если кто-то и мог жульничать, то Флетчер был как раз тем человеком.

Он прикарманивал деньги и отстегивал существенную часть Дарси. Может быть, именно Флетчер и повредил леса. Энни отказывалась верить, что ее лучшая подруга была способна на убийство.

— Уж, конечно, она не убийца, — сказал Сэм. — По крайней мере я так думаю.

Тридцатая глава

Тем вечером после работы Энни поехала к дому Сидни Кэнина в Кэу Хэллоу. Ее не удовлетворили сведения, полученные от полицейских. Чтобы вникнуть в его подозрения, нужно было выслушать его самого. Хотя Сэм посоветовал ей не беспокоиться, она не могла все это так оставить. Иногда она начинала сомневаться, имеет ли он вообще какое-то представление о зле, творящемся в мире.

Энни долгое время не соприкасалась с этим злом. Чарли вытащил ее из болота человеческой жадности, лжи и обмана. Она так хотела, чтобы все осталось в прошлом, забылось. Особенно ей хотелось забыть, что она когда-то, пусть немного, но способствовала утверждению этого зла.

Однако серьезной ошибкой было бы думать, что зло рождается на улицах. Жадность, насилие и жажда власти проникают в спальни и гостиные домов по всей стране. Такие пороки не знают социальных, экономических или профессиональных границ, они могут проснуться в ком угодно и когда угодно. Это может случиться даже с людьми, которых больше всех любишь и кому больше всего доверяешь.

Дом Сидни был темен, когда она подъехала к нему. Там не горело ни единого огонька. Это казалось странным, потому что Сидни был очень предусмотрительным человеком, который непременно оставил бы включенными пару лампочек, чтобы отпугнуть воров. Ничто не могло ускользнуть от внимания Сидни, он проявлял всяческую предусмотрительность, чтобы не угодить в одну из тех ловушек, которые в избытке расставляла сама жизнь.