Излучина реки - [33]

– Вы узнаете маленькую Красную Шапочку, правда?

– Я слышала сказку о ней.

Он сделал два из огней рампы ярче и скользнул за ширму. И вот уже по сцене зашагала Красная Шапочка, походка ее была легкой и на удивление естественной. Марионетка помахала рукой, уселась, скрестила ножки и огляделась по сторонам. Бэйкер высунул голову над верхушкой сцены и объяснил:

– Черт возьми, не могу заставлять их говорить. Китти пыталась как-то учить меня, но это пустая трата времени.

– Вы просто замечательно управляете куклой.

Он рассмеялся.

– Я Мог бы и еще лучше. Мне все равно, что говорят ее родственники, но Китти будет работать только в театре, когда станет сама себе хозяйка. Уже сейчас она – просто непреклонный маленький режиссер. Все должно быть только так. Не сяк и не эдак, а именно так.

– А если мистер Тейлор что-то говорит, может это быть так или сяк, или все должно быть именно так?

Похоже, она ткнула пальцем больное место. Бэйкер выключил огни и уложил марионеток в сундук, затем уселся на него и обеспокоенно проговорил:

– У девочки должна быть другая жизнь, мисс Дорсетт. Она – не обычный ребенок. Она отличается большой чувствительностью и огромной силой воображения.

– Большинство детей отличаются силой воображения.

– Но не так, как она. Я хочу сказать, что, когда Красная Шапочка идет по лесу, в котором живут привидения, так это Китти по нему идет и боится точно так же. Или если кто-то кого-то ненавидит, скажем. Золушку, тогда именно Китти переживает чью-то ненависть, и с ней это еще хуже. Она все воображает себе и придумывает разные штуки.

– Я знаю. Очень важно научить ее отца тоже знать об этом. Возможно, он об этом знает, и это так ему не нравится, что он притворяется, будто ему ничего не известно. Ну, мы еще посмотрим! Как вы думаете, хватит у вас храбрости притащить этот театр и все остальное в библиотеку в главном доме? Если вам будут задавать вопросы, просто скажите, что это я приказала.

– Ну и дела, я вам скажу… Джерри только рассмеялась и спустилась в гараж к своей машине. В три сорок пять она добралась до офиса Эдны Моррисон, и ей повезло – красавица-адвокат оказалась свободной. Джерри обрисовала ей свое положение, а потом задала тот единственный вопрос, ради которого и приехала:

– Итак, Эдна, что мне делать?

– Во-первых, позволь мне беспокоиться за тебя. И я уже обеспокоена. Я работала прокурором в одном из маленьких округов в Калифорнии и знаю: то, что тебе угрожает, вовсе не столь уж необычно. Вот как это получается. Допустим, кто-то оказывается в тюрьме за кражу. Похищенная вещь большой стоимости так и не найдена, и про освобождение досрочно под честное слово не может быть и речи. Внезапно заключенный вспоминает, что добыча находится еще у кого-то, и он начинает изо всех сил сотрудничать с полицией. Обычно человек, которого называют, является сообщником, и этого сообщника обменивают на досрочное освобождение под честное слово. Улавливаешь?

– Но…

– Есть еще один вариант той же уловки. Вместо того, чтобы выдавать сообщника, заключенный называет имя подсадной утки, этакого голубка. В данном случае мистер Рэгсдейл называет тебя. Но это более сложный трюк. Здесь необходимо учитывать различные факторы, надо все продумать до мелочей…

– Но…

– Когда ваш корабль уже шел ко дну, Джерри, Рэгсдвйл не давал тебе что-нибудь – что угодно, чтобы спрятать где-то на время?

– Ей-Богу, не знаю. Возможно. Я хочу сказать, что была в то время очень занята – что-то отдавалось на хранение, а что-то изымалось из частных сейфов различных банков.

– Предположим, он дал тебе ключ от сейфа, снятого под чужим именем. Ты могла положить этот ключ в какой-нибудь из сейфов, где размещались ценности?

– Возможно. Давай предположим, что я так и сделала. Но все, что я помещала в сейфы, делалось от имени нашей фирмы, и во время этой путаницы суд вынес постановление об обыске всех сейфов. Если в одном из них был ключ, они бы его нашли.

– Ну, как я и говорила мистеру Тейлору, Рэгедейл очень умен. Он что-то скрывает. В этом мы можем не сомневаться. Если он сообщил детективам из страховой компании и Пфаутчу, что, возможно, передавал тебе драгоценности для возврата их владелице, значит, он может чем-то доказать свою историю.

– А может быть, он блефует?

– Трудно понять, чем ему может быть выгоден подобный блеф. Я хочу сказать, Джерри, ведь он сейчас за решеткой. Единственное, в чем он может быть уверен, так это в том, что он останется в тюрьме до тех пор, пока не будут найдены драгоценности или получено удовлетворительное объяснение их исчезновению. – Джерри кивнула.

– Я понимаю, Эдна. Но все, под чем я ставила свою подпись, помещалось б различные сейфы нашей фирмы. Ах да, я выполняла еще немало поручений на Уолл Стрит и в других местах. Несколько раз относила кое-что его бабушке. Но это не были важные деловые поручения. Тут я ни под чем не подписывалась.

– Лично я склонна подождать развития событий, – сказала Эдна. – Но мистер Тейлор настаивает на том, чтобы что-то было сделано немедленно. Он говорит, делать что-то всегда лучше, чем ничего не делать. Так что я написала письмо, в котором запрашиваю кое-какую информацию. Может быть, когда на него придет ответ, у нас будет над чем поработать.